Сибирские огни, 1973, №8

В толпе узнали буланую тройку боярина Хворостинина — никто больше не держал на Москве буланых,— узнали и троих его сыновей. Всегда и всюду неотступно, как стража, сопровождали они своего име­ нитого отца. Всей Москве пригляделись Хворостинины этим своим обы­ чаем. С первого взгляда узнавали их. — Гляди, Хворостинин!.. С боярчуками! Толпа задвигалась, удивленно зашумела. —■Никак сам?! — А то!.. Вон, в санях! Было чему удивляться. 'Поди год, а то и все два не видывали на Москве Хворостининых. Уж и забывать о них стали. Старый боярин хворал, каждый день смерти ждал. Сынов неотступно около себя дер­ жал, боясь помереть не на их глазах. В Чудов монастырь вложенье сделал на помин своей души, грамоту духовную составил — совсем к смерти приготовился, а услышав от сыновей про кулачный бой, ве­ лел везти себя на Кучково. — В последний раз, перед смертью, хочу поглядеть,— сказал он сыновьям.— На том свете такого не увижу. Буланая тройка развернулась... Кони, отвыкшие от узды, норови- лись, не хотели стоять. Возница крепко держал их в вожжах, но толь­ ко сильней ярил этим: кони грызли удила, бросая себе под копыта кро вавую пену, таращили напряженные, злые глаза и мелко подрагивали в холках, готовые в любой миг сорваться и понести. Младший из братьев Петр спешился, стал успокаивать лошадей, легонько похлопывая их по ощерившимся мордам. Поп Авдий подошел к саням, широко, щедро перекрестил боярина: — Божьей тебе благодати, боярин! Яко честь велию приимут чер­ ные и незнатные се твое обретание сдесь! — Как молодцы? — тихо и вяло спросил Хворостинин, но глаза его округлились, посветлели, будто высветились изнутри, по бледным щекам от переносья скользнул легкий румянец. — Молодцы, боярин, яко жеребцы!.. Вожжу под хвост— и на прыть! — Пусть начинают... — Ежели собрались с духом — учнут, боярин! — Поторопи... — В сем деле поспеха — не утеха, боярин. — Боюсь — помру,— тихо, надсадно выговорил Хворостинин. — Аз буду молить бога, боярин, не призывать тя в сей лепый час! На поле уже вышли бойцы. Сотня с одной стороны, сотня с дру гой. Поскидали шубы, кожухи, кафтаны... Толпа напряженно молчала. ^Кдала. Впереди всех стоял поп Ав дий — широко расставив ноги и уперев руки в бока. Тут же неподале­ ку сзади Авдия, стояли и другие безместные попы, сгрудившись не­ большой черной кучкой— мертвенно бледные от холода, со смерзшими­ ся бородами, неподвижные, угрюмые... Даже пар от дыхания не вился над ними — затаенно, почти не дыша, ждали попы начала боя. Бойцы стали двумя рядами — в сажени друг от друга,— натянули рукавицы стал против р ь1ШКИ. На всю Москву хвалился — теперь перед всей Москвой и выполнял свою похвальбу. — Зря ты, Сава,— по-доброму сказал ему Рышка. — А ты мене не стращай! Небось, брюхо не толокном набито пробью! ‘ , _Ну, Сава,— пригрозил Рышка,—•теперя держись! Эи, оратя, крикнул он своим,— взяли их!