Сибирские огни, 1973, №8

них лише божьего суда! Я сам хочу судить их! Сам! Не божескими праведными законами — своими, что повелят мне ум и сердце!» Злоба отхлынула от него, но не потому, что он мысленно выместил ее: его вдруг охватило радостное, взбодряющее предчувствие сбыточ- ности своих желаний. Как когда-то, в детстве,— шалел он от этого предчувствия,— так и сейчас оно захватило его дурманящей нетерпели­ востью и веселым, успокаивающим бесстрашием. — Федька! Васька! — позвал он. Федька и Васька мигом, будто стояли под дверью, появились в трапезной. — Вина! —- приказал Иван. Федьку задержал.— Садись, Басман!.. Сказку будешь сказывать мне. Васька Грязной принес кувшин вина, поставил его на стол перед Иваном. Подал ему небольшую чашу, сделанную из носорожьего рога, которую когда-то прислали в подарок Ивану казанские ханы. Иван пил всегда только из этой чаши — рог носорога, по древнему преданию, охранял от яда. Отравленное питье должно было сразу почернеть в этой чаше. Васька наполнил чашу, подал ее Ивану. — Ну, Басман!.. Пошто молчишь? Сказывай сказку. — Какую велишь — грустную или веселую? — Какую выдумал! Иван отпил из чаши, лукаво посмотрел на Федьку. Федька сделал вид, что собирается с духом. — Может, хочешь пображничать? — Ежели милость окажешь, пригублю за твое здравие, цесарь! — Эх, шельма! Тащи, Васька, ковши! Грязной проворно притащил ковши, налил в них вина. — Здравие твое, цесарь! — подобострастно сказал Федька. — Здравие твое!..— повторил Васька. — За смерть врагов моих выпейте. И за свою смерть, ежели тоже врагами станете! Васька беспечно улыбнулся, единым духом заглотил весь ковш. Федька побледнел, руки его вздрогнули — вино через край пролилось на пол. — Не весел ты нынче, Басман,— сказал с издевкой Иван. — Не весел я оттого, что ты печален, цесарь. Иван долгим, испытывающим взглядом посмотрел на Федьку, усмех­ нулся и опять с издевкой сказал: — А вино-то ты не выпил! Федька снова побледнел, но твердо сказал: — Пусть сгинут твои враги, цесарь! — А теперь сказывай свою сказку,— сказал Иван и допил из своей чаши. Васька снова наполнил ее. Иван указал на его ковш, Васька наполнил и ковш. — Жил-был на свете один мудрый и добрый царь,— начал Федька. — Сядь,— сказал Иван.— И не подслащай!.. Добрых царей нет!.. — А сей был добрый,— сдерзил Федька, ушел в угол и сел там на лавку. — Сядь ближе,— раздосадовался Иван. — Глупый — место ищет, а разумного и в углу видно,— скорого­ воркой проговорил Федька, но пересел ближе к Ивану и продолжил свою сказку: — Большое государство было у сего царя и много разного богат­ ства. Было у него також много разных слуг и прислужников, все они пресмыкались пред ним и верность свою показывали, а за глаза думали про него недоброе и всякое зло умышляли... Завидовали его мудрости