Сибирские огни, 1973, №8

В статье И. Попова «В. Г. Короленко и Сибирь» раскрывается вдохновляющее воз­ действие на Короленко Сибири — этой «вто­ рой родины писателя»: «...талант единствен­ ного в настоящее время по чистоте убежде­ ний писателя сложился... под влиянием^ при­ роды и быта населения отдаленнейшей ок­ раины». Суровые условия якутской ссылки, когда приходилось бороться за существова­ ние, не сломили, а закалили художника. «Величаво романтическая природа Сибири, с ее бесконечной и непроходимой тайгой, жизнь брошенных на произвол судьбы в тундру поселенцев, полная опасностей и приключений жизнь бродяг, знакомство с людьми, ищущими правду... и наряду с ними — типы людей, окончательно озверевших, все это наложило неизгладимую печать на творчество писателя, на его художествен­ ную манеру письма и сложилось в вполне определенные формы служения писателя родине...». Его известность началась с рассказа «Сон Макара», этого «гимна солнцу», он «был лучом яркого света в сумерках будней 80-х годов». «Из беспросветной тайги, из замерз­ шей тундры, из грязных углов обледенелых юрт, среди которых гибнут и исчезают це­ лые племена людей», раздался «призыв, зо­ вущий людей к борьбе с горем, людскими несчастиями и несправедливостями». Полу­ дикий Макар, в котором чуткий художник открыл «искру божию»,— «тип, понятный всем нам, тип, несущий в себе общечеловече­ скую правду». В том же номере помещено письмо из Якутска «Короленковский день в Якутске» и библиографический путеводитель, дающий сведения о публицистических произведениях Короленко и литературе, посвященной его биографии и творчеству. Составитель ука­ зателя Либрист мотивирует его публикацию тем, что «в такие дни... полезно будет вос­ пользоваться читательским интересом к лич­ ности В. Г. Короленко и напомнить ему как произведения его самого, так и книги и ста­ тьи о нем». Наконец, в том же номере напечатан рассказ известного сибирского писателя Исаака Гольдберга (из тунгусских расска­ зов) «Щаман Хабибурца», посвященный В. Г. Короленко. В нем раскрывается траге­ дия шамана, который почувствовал, что бес­ силен против преследующих его злых ду­ хов. Ни тунгусский шаман, ни русский свя­ щенник не могли помочь ему, наступает бе­ зумие и гибель. В рассказе заметно влияние Короленко, но он слишком этнографичен, изобилует местными словами, которые не по­ ясняются, местами вычурен. Но есть в нем н сильные места, яркие пейзажи. В 1914 году начинает выходить собрание сочинений Короленко в приложении к ж ур­ налу «Нива». Сибирская печать информи­ ровала об этом своих читателей. Так, 11 де­ кабря 1913 года «Томские губернские ведо­ мости», объявляя о подписке на «Ниву», со­ общали, что среди произведений других пи­ сателей в приложениях будут издаваться и кероленковские. В связи с этим давался по­ яснительный текст о писателях Э. Ростане, А. Майкове и В. Короленко, причем, о по­ следнем было сказано значительно больше. Подчеркивалось его тяготение к народным массам, глубокое сочувствие «к полудикарю — якуту Макару», «к сибирскому ямщику «убивцу», «к ожесточенному жизнью ссыль­ ном у— ко всем этим отверженным, отбро­ сам общества», отмечались поэтичность, ли­ ризм, чувство природы. К чести сибирской периодической печати следует сказать, что помещенные в ней ма­ териалы о . Короленко написаны достаточно квалифицированно, со знанием жизни и многогранной. деятельности Короленко. Особенное внимание уделяется сибирской странице в его жизни и творчестве и ее зна­ чению. То, что многие статьи подписаны псевдонимами или инициалами, наводит на мысль, что авторами являлись люди небла­ гонадежные в глазах царских властей, по­ литические ссыльные, которые не могли ®т- крыто печатать свои работы. Художественные произведения Короленко в сибирской периодике обычно рассматрива­ ются вместе с его общественными выступле­ ниями: Помимо этого, публикуются матери­ алы, освещающие специально общественную, а также редакторскую деятельность писате- ля-гражданина. В 90-х годах «Сибирь» сообщала об из­ брании Короленко писателями в суд чести. Внимание сотрудников «Сибирской жизни», «Жизни Алтая», «Красноярского голоса» и других газет привлекла легенда об импера­ торе Александре I и старце Федоре Кузь­ миче, согласно которой самодержец окон­ чил дни безвестным старцем в далекой Си­ бири. Интерес к этой легенде был усилен су­ дебным процессом, в ходе которого редак­ тор «Русского богатства» Короленко, обви­ нявшийся в публикации «Посмертных запи­ сок старца Федора Кузьмича» Л. Толстого (февраль 1912 г.), был оправдан. В газетах печаталась речь писателя на суде. «Омский телеграф», «Сибирская жизнь» и другие газеты освещали дело Бейлиса, ссылались на помещенную в «Русских ведо­ мостях» статью Короленко, подчеркивали желание передовых кругов иметь писателя защитником в этом деле. «Сибирская жизнь» в июльских номерах 1913 года при­ водила выдержки из «Одесских новостей», которые называли Короленко «совестью на­ рода» и призывали его «во имя огней неуга­ симых» восстать «против невероятного зла и ужаса, готовящегося в отчизне нашей». Та же газета поместила 25 июля 1913 го­ да статью без подписи «В. Г. Короленко в провинции», в которой говорилось: «Его не­ вольные скитания по ссылкам в Вологод­ ской, Вятской, Пермской губерниях, в Си­ бири, в ее самом гиблом крае— Якутске, его жизнь в Нижнем-Новгороде, помощь го­ лодавшим крестьянам, хлопоты по Мултан- скому делу, его полтавский период и мно­ гое другое — из всего этого львиная доля отдана нам, провинции». В следующих но­ мерах газеты освещалась борьба Короленко против смертных казней («Бытовое явле­ ние») и разбиралась его статья «О суде, о защите и о печати». В «Жизни Алтая»