Сибирские огни, 1973, №7

скому подполковнику — на Подолье в деревню Красное. С 1819 г. он учился в Винницкой гимназии, а с 1821 г. приехал в Виленский университет, на литературном факультете которого занимался до 1823 г. Здесь А. Янушкевич стал членом «Голубого отделения» тайного общества филоматов. Общество это являлось частью левого, наиболее прогрессивного, крыла в освободительном движении на территории Литвы, Белоруссии, Украины и Польши. Его члены — студенты Виленского университета — в большинстве своем являлись выходцам;. среды мелкой, разоряющейся шляхты и провинциального чиновничества. В тайных виденсКих обществах кипела бурная политическая жизнь, филоматы требовали широких социальных преобразований и, в первую очередь, освобождения крестьян и ликвидации феодально-крепостнических отношений. Общество филоматов ставило перед собой те же, в основном, цели, что и русские дворянские революционеры-декабристы. Это заставляло их искать между собою связи и контакты. Разгром организации весной 1823 г. не коснулся А. Янушкевича. После обучения в Виленском университете он поселился в Каменце-Подольском, откуда выехал весной 1829 г. в Карловы Вары для лечения. Затем А. Янушкевич едет в Вену, в Италию, Германию, южную Францию. В Риме он сблизился с Мицкевичем, который впоследствии в третьей части своей поэмы «Дзя- ды» вывел его под именем Адольфа. В сентябре 1830 г. А. Янушкевич возвратился домой* чтобы при вести о восстании против царизма направиться в Вильно и Ковно (ныне Каунас), а затем в Варшаву. В феврале 1831 г. А. Янушкевич вошел в состав Организационного комитета Легиона Литвы (т. е. литовских и белорусских земель), Волыни, Подолья и Украины. Когда комитет превратился в Литовско-Во- лынский легион, Янушкевич стал его кассиром и внес в кассу тысячу злотых и бриллиантовый перстень. В марте 1831 г. адъютант командира Конного легиона Адольф Янушкевич получил в бою семь ран. и был взят в плен. Пленника приняли довольно гуманно и старательно лечили. Командующий царскими войсками Дибич предлагал даже ему поехать в Варшаву с предложениями о мире. Но планы Дибича изменились, и Янушкевича отправили по этапу в Вятку, а оттуда в Киев, где и бросили в тюрьму. Во время следствия Янушкевич проявил твердость духа, и заявил: «Как поступил, так поступил, рассудив, добровольно, исходя из неизменного убеждения». Этого заявления ему в дальнейшем не простили. Николай 1 постоянно, на протяжении 24 лет, вычеркивал его имя из списков лиц, представляемых к помилованию. 4 марта 1832 г. Янушкевич был приговорен к лишению дворянского звания, конфискации имения и поселению в Сибири. Через два месяца, 6 мая, он был в Тобольске. Но в декабре 1833 г. Янушкевича выселили отсюда в связи с раскрытием заговора сосланных в Западную Сибирь повстанцев 1831 г., часть которых хотела восстать и бежать через Бухару в Индию. Власти постановили перевести Янушкевича в деревню Желяково поблизости от Ишима, но туда он смог переехать только через два года — в сентябре 1835 г. Здесь он сблизился с Одоевским. Дальнейшие пути их разошлись. Поэта направили на Кавказ, а его ишимский друг в августе 1841 г. переехал в Омск. Долго еще Янушкевич тосковал по Ишиму. Переезд в Омск был шагом к освобождению — Янушкевича зачислили на государственную службу в окружной суд, а с января 1842 г.— в «Пограничное управление сибирскими киргизами». В июле 1842 г. Янушкевича переводят в «Комитет по уложению киргизских законов». Став секретарем комитета, Янушкевич совершил три путешествия по Северному и Восточному Казахстану. В 1843 г. он ездил в первый раз в казахские степи, через два года достиг Тарбагатая на границе с Китаем, а в 1846 г. принял участие в экспедиции генерала Вишневского против мятежного султана Кене- сары Касимова в горы Ала-Тау и на озеро Ала-Коль. Отсюда он поехал со своим другом полковником Виктором Ивашкевичем1 в степной район Сары-Арка и горы Чингиз- Тау к северу от озера Балхаш. В Омск путешественник вернулся только через 5 месяцев. Мы не оговорились, назвав Янушкевича путешественником,— в своих дневниках и письмах к родным и товарищам он дал прекрасное описание природы, быта и народного творчества Казахстана. Эти дневники и письма были дважды изданы в X IX веке, но на чужбине — в Париже (1861 г.) и Берлине (1875 г.). На русский язык их впервые перевела и издала в 1966 г. в Алма-Ате Ф. Стеклова, познакомив тем самым советского читателя с ярким описанием путешествия А. Янушкевича по малоизведанному тогда Казахстану. Книга Янушкевича имеет успех и сейчас, спустя 120 с лишним лет после ее написания. Для того, чтобы стал понятным секрет этого успеха, приведем пророческую запись Янушкевича, сделанную им после певческого праздника казахов: «И все это слышу я своими ушами в степи, среди народа, которого мир считает диким и варварским! Несколько дней тому назад я был свидетелем столкновения между двумя враждующими партиями и с удивлением рукоплескал ораторам, которые никогда не слышали о Демосфене н Цицероне; а сегодня передо мной выступают поэ1 Ивашкевич в 1824 г. подростком был сослан в рядовые Оренбургского линейного батальона за участие в революционном кружке «Черных братьев» в гимназии в Крожах (в Западной Литве) и Дослужился до высшего офицерского чина в казахских степях.