Сибирские огни, 1973, №7

Вдруг, мягко, почти что ласково: — Нет, казнь твоя впереди! Вот уже к самой Волге прижались твои дружки. Ждать осталось недолго, может, всего деньки! Глянул травленым зверем: — Что ж, погодим ишшо! Бухнул с размаху дверью и в темноту ушел. 3 ИЗ ПИСЬМА С ПЕРВОГО УКРАИНСКОГО ФРОНТА Пишет Вам незнакомый сержант Звягин В. С недоброй вестью я к Вам. Погиб ученик ваш, Просеков Леонтий. Запамятовали Вы Леню или нет ? Он Вас помнил. Мы с ним давно сдружились. В госпитале, в городе Владимире. Он мне про Вас рассказывал. И о том, что когда отцу про фронт заикнулся, батя ему сразу сказал: «Ее, поселенки, наука». Вчера мы схоронили Леню в братской могиле. Леня был смертельно раненный во время нашей контратаки. Мы вперед продвину­ лись, а он на снегу лежал. Долго лежал, санитары подползти не могли. Сильный был огонь. А в медальоне у Лени я нашел Ваш адрес. Воевал он как положено. Больше писать некогда. Мы опять идем. Пока до свидания. Звягин В. 4 На партах полста ручонок тихо лежат — не дышат. Потоньше чуть у девчонок, потолще чуть у мальчишек. — Так. Сорокина Лена! Она вскочила мгновенно. — Что ты, интересно, скажешь! — Эти, ну, персонажи... Челкаш — босяк и воришка, где воровство — там пьянство, Гаврила ничтожен слишком, с убогой мечтой крестьянской. Снится евое хозяйство, а сам ни рыба ни мясо. Жадный этот Гаврила, а где решительность, сила! Теленок он, а не парень, таким еще соску надо...