Сибирские огни, 1973, №7

На голове — видавшая виды пляжная кепчонка, на теле — плавки, на ногах сандалии: «форма раз». Вокруг такие же «курортники», как завистливо окрестил нас вахтенный штурман, изнывающий в рубашке, и брюках. Кто-то негромко мурлычет, переделывая известную песенку: «Эх, сколько крашено-перекрашено, сколько вымыто-пере- вымыто и набито кондов...» Не очень складно, но вполне соответствует морским порядкам. Красим уже не первый день, выходим на палубу целой артелью, отложив все, что может подождать. К приходу в порт танкер должен блестеть, как новенький гривенник. Это же советское судно! Один из советников президента США по военно-морским вопросам как-то даже заявил: если хотите узнать русских моряков, не глядя на флаги, то выберите среди стоящих в гавани судов самое чистое, самое нарядное — в девяти случаях из десяти это будет советское судно. Но дело не в похвалах иностранных специалистов. Главное в другом: судно требует постоянного ухода, и косметика ему нужнее, чем подавляющему большинству женщин, она ему просто необходима. Вот и занимаемся курортной гимнастикой, ловя солнечные дни: взмах кистью вверх- вниз, наклон, приседание, опять выпрямиться и так далее. А до этого дружно стучали небольшими кирками, оббивая ржавчину. И выходили на эту работу тоже все свободные от вахты. Короткая передышка. Рядом присаживается Костя Ким. Он только что отстоял вахту в машине, не переодеваясь, влез под душ на палубе, и сейчас с него течет ручьями, а рядом — котелок с краской и малярная кисть. Из-под настила переходного мостика высовывается голова, повязанная на пиратский манер пестрым платком. Модерновые зеркальные очки закрывают половину лица, но широкая улыбка несомненно принадлежит Толе Ванифатьеву, сверстнику Кима, Он жует ароматную резинку — курить-то здесь нельзя! — и обращается к мотористу: — Что, Кимушка, призадумался? Кисть осваиваешь? Это тебе не гранит науки грызть. Сам Толя сидит там, внизу, на трубопроводе и тоже машет кистью. — Да и зачем тебе, Кимушка, высшее образование в море? — продолжает он, Во-первых, учиться заочно тяжело, во-вторых, университетский «поплавок» все равно не поможет. Вон Виталий Георгиевич уже с «поплавком», а сидите вы оба рядом со мной и у меня учитесь, как кистью работать! Это камень уже в мой огород. Толя — веселый компанейский парень, и разговор этот — больше для подначки, чем всерьез. Однако не впервые возникает спор о том, нужно ли моряку учиться-, Ким готовится к поступлению в университет, а Толя об учебе и не помышляет - отслужу, мол, в армии, а там видно будет. Когда мы вновь беремся за кисти, мысль уже вертится вокруг затронутой проблемы. Вообще-то моряку учиться приходится много. «Пособие для матроса и боцмана» - солидная книжка, в ней почти четыреста страниц, множество схем и рисунков. Целая глава посвящена окрасочным работам. Попробуйте сразу разобраться в одних только названиях кистей: ручные, маховые, флейцы, отводные, маркировочные, разделочные, торцовые. А сколько тросов, с которыми приходится иметь дело матросу: манильские, сизаль- ские, кокосовые, хлопчатобумажные, пеньковые — это только растительные. Есть еще и металлические: особо жесткие, полужесткие, гибкие, самые гибкие, комбинированные. И по толщине они различаются: линь, трос, перлинь, кабельтов, канат. Добавим сюда все то, без чего тросы не применяются: блоки, гаки, скобы, талрепы, юферсы, коуши и т. п. Словом, матрос работник квалифицированный. И умеет он делать многое из того, что требуется в житейском обиходе: и постирать, и пол выкрасить, и цементом выбо» иу на лестнице заделать. Все это приводит в особенное умиление будущих тещ: «Смотри, какой нужный в доме человек!»