Сибирские огни, 1973, №7

Дай мне вина! Я очень волнуюсь, — потребовал гость. — Ты не представляешь, как мне вновь захотелось увидеть тебя здесь, в России. Ради этого я рвался сюда, хотя рискую своей головой. Но я счастлив, что снова увидел тебя... Фишер рассказал о том, что Браун очень беспокоится обо мне, просил выяснить причины, которые мешают нормально работать. Затем он открыл портфель и передал мне белую дамскую сумочку. — Тут тебе подробные инструкции о дальнейших действиях, инструкция по связи. Потом пришел со службы муж и началось самое ужасное... Я сказала, что это племянник тети Эммы, что он недавно возвратился из-за границы, куда ездил как турист. Виктор поздоровался с Фишером и сел за стол. Я подала водку, они выпили за знакомство, потом за мое здоровье. — Ты немец? — спросил муж. — Говоришь с таким акцентом... — Да, немец. И никогда не жил в России. Разве Эльвира не рассказывала обо мне? — Нет, не рассказывала. — Ну, тогда я представлюсь: я сотрудник одной из западных разведок, Эльвира — тоже. Я постараюсь кратко обрисовать ваше положение, капитан. Вы второй год живете с агентом иностранной разведки, считаете ее своей женой и доверяете служебные тайны... У вас бывают друзья-офицеры, которые тоже не умеют хранить военную тайну. Вы скомпрометированы, и у вас нет иного выхода, как вступить в сотрудничество с нами. Сорокин спросил меня: «Он что, сумасшедший?». — Виктор, он говорит правду! — Спокойно, капитан! Нам нужен мужской разговор... Эльвира, налей ему еще водки, — сказал Фишер. Я поднялась и исполнила просьбу. Виктор одним духом опрокинул стопку, видимо, соображая, что предпринять. Я отошла от стола к телефону. Дверь была заперта на английский замок. Окна плотно зашторены. Играла радиола, словом, в квартире как будто продолжалась веселая вечеринка. — Я очень спешу, капитан, — сказал Фишер. -— Ответ жду немедленно. Тебе советоваться не с кем. Решай сам. Эльвира свое мнение высказала... Внезапно Виктор опрокинул стол, поймал правую руку Фишера и стал заламывать ее за спину. Но Теодор в это мгновение левой рукой выхватил из кармана пиджака иглу и уколол ею Виктора в шею. Виктор сразу потерял сознание. — Ненадолго парализован,— сказал Фишер,— Приготовь постель, убери посуду. Через двадцать минут я покину этот город. Мы надеемся на твое благоразумие, Эльвира! Деньги, документы и инструкции за подкладкой сумочки. Он быстро раздел Виктора, уложил его на кровать, прикрыл одеялом.. А когда я вошла из кухни в комнату, Фишер стоял у изголовья кровати. Я поняла все... — Вы ничего не перепутали в своем рассказе? — спросил Миронов. — Я рассказала все, как было, что запомнила... — Вы узнаете голос Фишера? — А разве он в ваших руках?» С магнитофонной ленты прозвучал приглушенный голос немца, который услышала Стрекоза: « Эльвира жаловалась, что капитан ей надоел, что он привязал ее к Синегор- ску, мешал выполнять указания Брауна... Когда Сорокин сидел за столом и пил со мной водку, она подсыпала ему в рюмку снотворное, а потом в перчатках перекрыла сонные артерии. Я только раздел его и положил на кровать» — Вот это разногласие придется нам уточнить, — сказал Зацепин. -*•