Сибирские огни, 1973, №6

Приблизительно так же чувствовал себя и я, разглядывая документы, которыми меня снабдили перед отъездом в Черепаново. В них говорилось: «Зерно и солома просыхают в тонкослойном валке в полтора-два раза быстрее...» «90 процентов колосьев находятся на поверхности валка, и поэтому прорастание зерна в валках исключается». «В два раза снижаются потери зерна при обмолоте...» У меня в руках была большая фотография выставочного стенда Института механизации и электрификации СибВАСХНИЛ. Этот стенд видели тысячи людей — участников конференций, симпозиумов, совещаний и семинаров — не только в академических аудиториях, но и в райцентрах, колхозах и совхозах. На фотографии видны тонкие валки от жатки ЖШН-6, а рядом с ними обычные, толстые, какие мы давно привыкли видеть на полях. Но фотография фотографией, а вот как это все выглядит в натуре, что это за валок такой особенный, быстросохнущий? ...Поворот влево с главного шоссе — и мы у конторы Черепановского опытно-показательного хозяйства. Этот мощный, хорошо организованный совхоз «придан» Сибирскому отделению ВАСХНИЛ , как придается артиллерия пехоте перед большим наступлением. Директор хозяйства Петр Дмитриевич Захаров, увидев раскрытый магнитофон, на который он в прошлом году диктовал свою речь о пользе сенажа, понимающе подмигнул и спросил: — А нынче о чем? Уж не про жатку ли новую? — Про нее, родимую. Просто не верится — неужели такое чудо есть на свете?... — А коли не верится,— сказал Захаров,— то сначала ее в работе поглядеть надо, а потом разговаривать... Едем на третье отделение. Управляющего застали как раз на границе его владений. Иван Осипович Новоселов — мужчина средних лет, полный, коренастый, если не косая сажень в плечах, то что-то близкое к этому. Разговор начался с тех же слов, с каких он начинался осенью 1972-го всюду: — Ну и погода нынче... Правда, в тот момент погода была еще ничего — с неба не лило, дул несильный ветерок, тащивший куда-то в сторону мохнатые фиолетовые тучи, изредка пропускавшие на землю тощие снопики солнечных колосьев. Выяснилось, что новая жатка ЖШН-6 — «жэшээнша», как ее назвал управляющий, является на отделении чем-то вроде переходящего приза. Нынче на ней уже поработали Виктор Рундаев и Алексей Анисимов. А когда они ушли на подборку валков, жатку перецепили Петру Михайловичу Клопову — пусть еще и он ее опробует, свое веское слово скажет. Клопова мы повстречали на обочине, когда он готовил комбайн для захода на огромное— семьсот гектаров — поле номер восемь. Я пристально вглядывался в навешанную на самоход СК-4 жатку и... не обнаруживал ничего особенного. Вот только ленты транспортера — под более острым углом к режущему аппарату, чем у обычных жаток. Комбайнер, что-то регулировавший в машине, явно смутился от нашествия «начальства», а неосторожно придвинутый микрофон привел его в замешательство. Он шагнул к стремянке, показывая, что сейчас не до разговоров, но директор и управляющий, смеясь, крикнули ему вслед: — Да ты скажи, как жатка работает!.. Одним словом скажи! — Одним словом? Это можно...— уже оторвав ногу от земли, улыбнулся Клопов. И храбро выкрикнул прямо в микрофон: — За-ме-ча-тель-но!.. В следующую минуту он был уже наверху, взревел мотор, и большой, громоздкий агрегат, легко развернувшись, пошел на рослый, сильно склоненный хлеб. Слева за комбайном, как это и положено, стелился на прокос пшеничный валок. Но что это был за валок! Он совсем не походил на тот толстый жгут перепутанных