Сибирские огни, 1973, №6

только местные жители. Потом сделал овал неправильной формы, охвативший несколько рек с притоками— это были границы бригады Андрея Петровича. Потом рассказал, где кто из охотников промышляет. Нанес на бумагу очертания озер, наметил горы, обозначил в разных местах избушки и лабазы. Показывая на извилину реки, сказал:— Вот тут, где река делает два поворота, в прошлом году сохатого убили». Каждый охотник и оленевод в какой-то степени является поэтом и выступает в роли художника-графика. Веками у народов Севера применялось пиктографическое письмо. Люди узнавали друг о друге по рисункам, сделанным на деревьях, а иногда и на скалах. То, что изображал пожилой охотник на листе бумаги, тоже уходит своими корнями в глубокую древность. Нганасаны, ненцы, энцы, долганы, эвенки и кеты с незапамятных времен бродили по тайге на оленях, пешком, передвигались на собачьих упряжках по тундре. Теперь построены деревянные поселки. А как же быть с производственным кочеванием, с охотой, с оленями? Все это нужно. С большим тактом автор книги передает мысли людей о врастании производственного кочевания в новую современную жизнь. «Все получится хорошо, когда к нам придет техника,— мечтает председатель колхоза,— причем техника нужна самая современная, самая передовая и поскорее. Мотонарты, вертолеты и многое другое. Бригады не будут терять время на передвижение и смогут часть года побыть в семье. Думаем строить населенные пункты на пути оленеводов,— тогда работа приблизится к базе или поселку. Разные варианты есть, как решить проблемы оседлости... Эвенки сначала на технику косо глядели, думали, заработки упадут. А теперь — только давай; кто-то на выставке видел нарты-самоходы. Так вот теперь ждем их». Читаешь порой книгу о Севере, и тебя огорчает, что автор не видит различия у разных народностей в обычаях, обрядах. А вот Ариадна Авсеенок умеет передать мельчайшие оттенки в охоте тунгуса на медведя, в оленных гонках долган, в рукоделье нганасан. Ведь все это создавалось и развивалось веками. «Многие вещи,— пишет она,— поражают скромной красотой, мастерством, с которым сделаны. На видном месте висит колчан, выполненный из оленьего камуса, украшенный меховой мозаикой, подвесками из бус, замшевыми кистями, бахромой, бисерным орнаментом. Переливаются, мерцают разноцветные бусины, прячась в меху, словно спелые ягодки на мшистой кочке... Четкий, выразительный орнамент, гармоничное цветовое решение и умелое сочетание меха и бисера делают вещь нарядной и праздничной. Любуясь этим великолепным предметом, думаешь о чудесах народного искусства и невольно верится, что с таким колчаном охотник непременно получал частицу народной силы и мудрости...». и А Многие страницы книги повествуют о жестве и героизме людей в забураненв тундре, на берегах могучих сибирских и на притоках с каменистыми переката« Тянутся на Север люди из городов и д вень России. Что же их манит? Ответим вами одного из героев книги: «— Как сказать? И земля, и люди. здесь говорить много не любят, сдел свое дело тихо, без шума, незаметно, кричат, вот, мол, какие мы молодцы, а, против, что бы ни сделали — виду не по ют, будто ничего и нет особенного. А может, много раз герой! За длинным леи не гонятся, а друг другу всегда по гут». И каждый, кто прочитает книгу Ариа Авсеенок, оформленную рисунками Д. Дубровина, захочет поехать туда, где ле «земля в снегу». М И Х А И Л ВО СКО БОЙ НИ К А рж ан А д ар ов. К о л д о в ско е дерево . «Сов. Россия», 1971. В стихотворении, давшем имя сборн речь идет вот о каком дереве: Кто с него хоть веточку срубает — Власть берет над жизнью и судьбой... Только знай, за счастьем в путь пустивши С каждой веткой, рухнувшей на снег. Умирает, за сердце схватившись, Где-то в мире добрый человек. Не -все в стихах, не все в балладах поэмах, опубликованных в сборнике, в р ной мере заинтересует, взволнует чита ля. Здесь есть и проходные строки, неко рым стихам не хватает собранности, ди мичности, остроты. Иногда автор много вен в рассуждениях. В книжке изредка мо но встретить знакомые нам по произведе ям других поэтов мотивы. Например, «гла озер», глядящие «сквозь тростинки ресни напоминают нам «елей ресницы над го быми глазами озер»; огорчает и вялая нальность строк вроде: «Но милая вео вернется ли она?» Однако было бы обидно, если бы чи тель, наткнувшись на такие строчки, пое шил с выводами. Стихи А. Адарова неброски. Он ниче вам не навязывает. И не кается, и не ис ведуегся. Кажется, поэт разговаривает с мим собой, с Алтаем, а до вас ему и де нет. Но стоит внимательнее всмотреться стихи, прочесть раз, другой, третий — и почувствуете, что вас охватывает какое-: доброе, теплое чувство симпатии и доверр к автору. И вы вдруг оцените эту его громкую открытость — садись, мол, дру рядом, вместе помолчим, вместе вспомни: вместе подумаем о жизни. «Колдовское дерево» — уже четверти сборник стихов Адарова на русском язы Кажется, вся книжка проникнута стрем нием поэта вернуть «колдовскому дереву: сколько удастся, веточек, чтобы вернут