Сибирские огни, 1973, №6

ной измене приравнивали любой разговор, касающийся общественных дел. Человек, осмеливавшийся высказать что-либо нелестное о методах правления, без суда и следствия заточался в тюрьму на рифе Джида. Множатся двусторонние деловые контакты с различными странами мира. Из Бахрейна в разные страны разъехались торговые делегации. Обсуждается проблема создания единого профсоюза рабочих. Советский Союз одним из первых признал Бахрейн в качестве независимого государства и поддержал его просьбу о приеме в члены ООН. И совершенно очевидно, что установление торговых взаимовыгодных контактов может послужить первым шагом на пути дальнейшего развития межгосударственных отношений. .' Самбуки пришли! Вот уже который день я встречаю рассвет на Бахрейне, в столице государства — Манаме, на самом берегу лазурного Персидского залива. Солнце словно нехотя всплыло из-за горизонта, одело в золотую парчу стройные минареты мечетей, ослепительными языками пламени пробежало по окнам многоэтажных зданий набережной, окрасило в оранжевые тона чуть влажный песок. — Самбуки пришли! Пришли самбуки! — нестройной разноголосицей несется со всех сторон. По мостовой шлепают босые ноги, мелькают в воздухе плетеные корзины. — Самбуки, самбуки!.. Крутобокие лодки, до лоска натертые рыбьим жиром, с двухэтажной кормой, одна за другой швартуются у берега. Вытянув шеи, торговцы с берега следят за каждым движением рыбаков. Сейчас начнется купля-продажа. Перекупщики побогаче нагружают разноперой рыбой двуколки с впряженными в них осликами и, довольные сделкой, отбывают восвояси. Их ждут постоянные клиенты: владельцы гостиниц, ресторанчиков. Торговый люд победнее довольствуется корзиной мелкой рыбешки, которую можно донести до рынка на собственной голове, а там быстро распродать. Много на этом не заработаешь, но выручка, какая-никакая, будет. Гудит рыбный рынок. Каждый расхваливает товар по-своему. Один — с прибаутками. другой берет голосом. Сидят прямо на прилавках, поджав под себя ноги, сгоняют с еще не просохших рыбин назойливых мух. Кругом серебрится чешуя. В воздухе— настой из соленой морской воды и рыбной слизи. Он перебивает все другие запахи, проникает в поры, забирается под одежду. Часам к десяти рынок пустеет. Люди запаслись дарами моря, готовятся к обеду. А потом— с часа дня до пяти — не только рынок, а и весь город словно вымрет Зто время священного отдыха. Закрывают­ ся министерства, банки, страховые конторы, агентства, учреждения, магазины. Никого нигде не сыщешь, ни с кем не поговоришь. Водители загоняют машины на теневую сто рону улицы и тоже отправляются отдыхать. И только в порту Мина Сальман, у ры бачьих причалов старого порта и в узких улочках, где ютится трудовой люд — кузне цы, кровельщики, плотники, ремесленники, — продолжается напряженная жизнь... Знойно, хотя бы глоток холодной воды. Это легко сделать, если вернуться в гостиницу. Но когда подумаешь, что надо тащиться через весь город по такому пеклу — отпадает всякое желание. Пытаюсь подавить в себе мучительные приступы жажды и прибавляю шаг. Еще сто метров, еще двести... Магазинчики закрыты. Привычных ларьков или открытых стоянок с газировкой здесь никогда и не было. Проехал велосипедист. На багажнике прикручен веревкой квадратный брусок льда. Лед подтекает, и струйка воды падает на заднее колесо, на мостовую. Асфальт раскален: от воды тут же не остается и следа. Вот лизнуть бы этот ледяной торт! Велосипедист исчезает за углом почтового отделения. У него свой маршрут, у меня — свой. Позади еще сотня метров.. Надо торопиться, а в этом распорядке дня, установленном жарким климатом и исламской религией, даже спешить не так-то просто. А меня уже ждут, ждут рыбаки в порту. Начался отлив. Суда, пришедшие утром с уловом, лежат на отмели, будто выброшенные шквальным ураганом. Рыбаки сушат снасти, готовят на жаровнях пищу. Разговор заходит об их жизни, связанной с морем. —• В открытом море,— говорит хозяин судна Зайани,— мы вылавливаем не так уж много рыбы. Рыболовецкий флот на Бахрейне невелик. Обычно рыбаки ставят на мелководье ловушки. Мы их называем «хадра», или «гаргура». Слышали мы,— продолжает он,— что власти собираются расширить флот. Тогда и рыбы будет больше... Как и другие арабские государства на побережье Персидского залива, Бахрейн на протяжении многих столетий добывал в море значительную долю нужных ему продуктов питания. Сейчас на душу населения в среднем приходится по 20 килограммов свежей рыбы в год. Это гораздо больше, чем во многих странах мира. Однако подсчитано, что с приростом населения к 1985 году количество вылавливаемой рыбы необходимо удвоить. Сейчас рассматривается вопрос об увеличении отряда моторных судов, что обойдется казне в 275 тысяч фунтов стерлингов. Мне рассказывали, что в заливе Бахрейн и прилегающих водах насчитывается до четырехсот различных видов рыб. Ловят бахрейнцы главным образом ставриду, сардины, лосося, тунца. Ловят круглый год. Сейчас рыбой откармливают скот, она идет на удобрение полей. Но об ее экспорте гово