Сибирские огни, 1973, №6

Папа, наконец, отвел душу. Борта у «Верного» были низкие дельфи­ ны выпрыгивали выше палубы, и папа снимал их в упор. Ф Дельфинам тоже, видать, понравилось это занятие. Они начали пози­ ровать. выпрыгивали сразу вчетвером, проныривали под «Верным» или подставив белый бок, подолгу плыли у самого борта. Р На Шикотан мы пришли под вечер. Мы думали, что нас сразу в садят на берег, но «Верный» не вошел е ухту, а пришвартовался сначала к высокому борту плавучего завода «Павел Постышев». Здесь наша команда начала весело перекрикиваться с бородатыми дядьками, выглядывающими в иллюминаторы «Постыше- ва»: дескать, как да что, да не зябнут ли руки-ноги? Перекличка эта закончилась для нас печально. Капитан «Верного», повариха и еще какой-то вертлявый человек из команды перебрались на оорт «Посгышева». Первый раз мы видели, чтобы так поднимали людей. Им спустили веревочную сетку, они забрались вовнутрь и уцепились ру­ ками за веревки, чтобы не попадать вниз и не образовать кучу-малу. Так их и утащили на высоту пятого этажа. А «Верному» было приказано отойти пока в сторонку и дожидаться. ...Через полчаса Паганель пошел в рубку узнать, скоро ли поплывем дальше. Само покажет,—ответили матросы, посмотрев при этом в сторо­ ну «Постышева»- Паганель маленько погулял туда-сюда по палубе, опять заглянул в рубку и спросил: — А без капитана нельзя? — Никак невозможно,—сказали матросы. Прошло еще полчаса. Нас медленно несло обратно. — А может, ему погудеть? —спросил матросов Паганель. — Вот он тебе погудит! — пригрозили матросы. Вдобавок ко всему поднялся ветер, и меня укачало- Меня так укача­ ло, что я не могла уже стоять на ногах, а пошла в камбуз и легла там головой на стол. На столе была свалена большая гора нарезанного хлеба. Я попробовала съесть кусочек. Тошнота, вроде, отступила. Но, как только я перестала жевать, меня затошнило снова. Я стала есть хлеб. Я ела кусок за куском, гора таяла прямо на глазах, хлеб уже не лез мне в горло, но я все жевала и жевала и не могла остановиться, потому что меня тут же начинало тошнить. Теперь уже папа отправился в рубку и заявил, что если они не хотят лишиться всех своих хлебных запасов, то пусть немедленно гудят. Боцман Николай Иваныч сказал одному из матросов: — Выдай им еще буханку. Матрос пошарил на камбузе и доложил, что хлеба больше нет. Тогда Николай Иваныч, вздохнув, отдал распоряжение гудеть. ...Капитана и прочих нам вернули только после заката солнца. — Ангелы вы наши спасители! —сказал Паганель, глядя на опу­ скающуюся сетку. — А капитан у нас орел,— отметил дядя Коля. Капитан, точно, был орел. Верткий попутчик его комком лежал на Дне сетки, а капитан еще держался за веревки и даже время от времени отрывал от груди свою красивую голову, чтобы бросить грозный взгляд на поджидавшую внизу команду.