Сибирские огни, 1973, №5

начальство запасалось розгами: телесные наказания возобновились да­ же там, где о них не слышали полтора десятка лет. Негодующий народ переполнял улицы, и то тут, то там светилось зарницей красное полотнище с белыми, как молния, грозными словами: «Долой самодержавие!» Пройдет десяток лет, и Ленин, вспоминая начало века, скажет: в те годы этот лозунг стал популярной народной поговоркб’й. 3 На столе Серебряковой пофыркивал самовар. Крутобокий, с че­ тырьмя оттиснутыми медалями. И чайник на нем крутобокий, с махро­ вой розой. И чашки под стать — как бочоночки. Анна Егоровна, когда оставалась одна, любила пить чай из блюд­ ца, поддерживая его кончиками всех пяти пальцев. Как купчиха! Выпила чашку — налила другую. И тут вспомнила, что еще не раз­ вертывала утренних газет. Начинала она всегда с «Московских ведомо­ стей». Потом брала самую реакционную газету «Гражданин» князя Ме­ щерского, подпольщикам, забегавшим к ней, говорила: «Замыслы вра­ гов надо знать и разгадывать». Под конец принималась за либераль­ ные: «Посмотрим, что у межеумков... Какая-нибудь болтовня...» Сегодня, развернув «Россию», она чуть не ахнула от неожиданно­ сти: широко разлегся фельетон с подозрительным названием «Госпо­ да Обмановы». А может, это только с первого взгляда? Может, нет ни­ чего подозрительного? Может, показалось ей?.. Читала торопливо и с каждой строкой все больше и больше рас­ калялась яростью. Не ошиблась она. Тут что ни слово, то намек. И са­ мый бессовестный. Будто автор тычет пальцем в мертвых и живых, на­ чиная с прадеда Обмановых. Самый недогадливый и тот поймет: «Это же про... про их императорские величества». Пальцы разжались, и газета упала на стол. Анна Егоровна недо­ умевающими глазами обвела пустую комнату, будто искала, у кого бы спросить: — Да что же это такое?.. Господи!.. Не наважденье ли?.. В глазах рябит... Даже не верится, что не во сне... Под фельетоном стояла подпись Old Gentleman. Но кто же не зна­ ет, что Старый Джентльмен — сам Амфитеатров, недавно основавший эту либеральную газету. В постыдном фельетоне — родословная дво­ рянской семьи из поместья Большие Головотяпы. Портреты, будто от­ раженье в зеркале. Прадед Никандр Обманов «бравый майор в отстав­ ке, с громовым голосом, со страшными усищами и глазами навыкате, с зубодробильным кулаком». Его сын Алексей — двоеженец с грустны­ ми голубыми глазами. Внук, благодетель дворянства, великан с тя­ желыми холодными глазами, «высоко знамя держал-с» и сына своего Нику-Милушу воспитал в такой строгости, что у молодого Обмано- ва, старавшегося подражать прадеду, в голове была каша. «Как же это... Да возможно ли?..—Анна Егоровна еще раз обвела комнату блуждающим взглядом и простонала,— Господи!.. Самодерж­ ца российского... каким-то Никои-Милушей!.. Что он сейчас переживает бедный?..» Снова взглянув на заглавие фельетона, Анна Егоровна почувство­ вала, что у нее сводит скулы от ярости, и она стала рвать газету в клочья. Мелкие обрывки падали по обе стороны ног и устилали пол.