Сибирские огни, 1973, №5

но. Скажете: жене подарок. Ко дню рождения. Или что-нибудь в этом роде. А подушка, дескать, не простая — из гагачьего пуха) Собирал знакомый охотник на островах Ледовитого океана... Дайте волю фан­ тазии. Тем временем Надежда Константиновна распечатывала письмо за письмом, те, которые требовали расшифровки, откладывала в сторону. Когда Мартов ушел вместе с доктором, Владимир Ильич повернул­ ся к жене и, уткнув руки в бока, заглянул через ее плечо: — Ну-с, что тут особо интересного? Чем сегодня порадовали зем­ ляки? — Хорошие вести! Вот — из Нижнего. Сразу два письма. О Мак­ симе Горьком. — Да? О Горьком нам важно знать все. И быстро откликаться. Дай-ка. Пробежав первое письмо, Владимир Ильич азартно потер ла­ донями: — Это нам очень ко времени! — Протянул листок Засулич.— Поз­ накомьтесь, Велика Дмитриевна. Примечательное письмо! —Взял вто­ рое.— И здесь о том же. Главное — с подробностями. Смяв недокуренную сигарету и бросив ее на подоконник, Засулич села с письмом к уголку стола. Прочитав первые строки, кинула на На­ дежду Константиновну косой, упрекающий взгляд: — И это называется «хорошие вести»! — стукнула четырьмя паль­ цами по кромке столешницы.— Возмутительный случай! Максима Горь­ кого, пролетарского барда, буревестника... — Надюша, в этом Велика Дмитриевна права,— поспешил подчер­ кнуть Владимир Ильич.—Нельзя не возмущаться тем, что Горького выс­ лали из его родного города. — Да разве я спорю? —Надежда Константиновна прижала руки к груди.—Меня тоже возмущает... — Но то, что произошло на вокзале, а затем и в городе, не может не радовать. Действительно, хорошие вести, Велика Дмитриевна. И пе­ чальные и, в то же время, хорошие! Это же начало новых демонстра­ ций! Всего лишь две недели назад мы с вами отмечали двадцатипятиле­ тие первой социально-революционной демонстрации в России, на площа­ ди у Казанского собора, в этой связи чествовали Георгия Валентинови­ ча... — Великое было празднество! — воскликнула Засулич, оторвав­ шись от письма.— Я всегда говорила: уже там, на площади Казанского собора блестяще проявился талант Жоржа! И революционного мысли­ теля, и оратора! — И вот вам новая демонстрация! В Нижнем, неподалеку от проле­ тарского Сормово! Это примечательно! Н одновременно — в Москве. А вспомните Харьков. — Да, да. Точно. Второй раз в году! Безоружных студентов топ­ чут лошадьми, бьют нагайками. — «Внутренние турки» превращают российские города в поля сражений с протестующим народом. И в схватках студенты прозрели, поняли, что поддержку могут ждать только от рабочих, что надо бороть­ ся не за маленькую студенческую свободу, а за свободу для рабочего класса и крестьянства, за политическую свободу. И в Харькове — мы с вами, Велика Дмитриевна, помним по письмам,—так же, как в Ниж­ нем, кричали: «Долой самодержавие!» Вот что характерно для новых демонстраций. От стачечно-экономической борьбы мы окончательно пе­ реходим к широкой революционной борьбе с русским самодержавием.