Сибирские огни, 1973, №5

...С Анатолием Ванеевым Сильвин подружился еще в Нижнем. Окончив гимназию, вместе с ним отправился в Петербург. Друзья мечта­ ли даже не столько о высшем образовании, сколько о большом револю­ ционном деле. Вместе вступили в «Союз борьбы за освобождение рабо­ чего класса». Вместе ходили в кружки и на первые сходки. Долго жи­ ли в одной комнате. Делили и радость, и горе. Им даже клички дали — Минин и Пожарский. Только учились они в разных концах города: Ана­ толий—в Технологическом институте, Михаил — в университете. И схватили Сильвина на восемь месяцев позднее. Сослали так же, как то^- варищей, на три года. В северное село Тасеевское, той же Енисейской губернии. Там он провел лето и осень, а потом —о, радость! разре­ шили переехать в Минусинский уезд. На юг! Туда, где отбывали ссылку его друзья. В Красноярске Сильвин задержался на несколько часов. И там в вокзальном буфете Петр Ананьевич Красиков познакомил его с Глашей Окуловой. Девушка уже отбыла ссылку и чувствовала себя вольной птицей перед отлетом в дальние края. За ужином она долго рассказыва­ ла об их общих друзьях, которые и для нее стали самыми близкими людьми, в ссылке помогли освободиться от народнических заблужде­ ний и примкнуть к ним, социал-демократам. В тот год путь Сильвина лежал через село Шушенское. Там он оста­ новился на ночевку, отыскал дом с деревянными колоннами у входа, где жили Ульяновы. Проговорили далеко за полночь. О друзьях, коро­ тавших ссылку в окрестных деревнях, о вестях из Питера и Москвы. Когда, распрощавшись, завалился в сани на пахучее луговое се­ но, нахлынула тяжелая волна грусти. У Ильичей уютно, живут они, люди неустанного труда, в атмосфере семейного счастья. А он? Один-одинеше- нек, как бродяга в лесу. Как сирый куст травы перекати-поле, гонимой ветром... А в Ермаковском —того тошнее: его ближайший друг Анатолии Ванеев, сваленный чахоткой, догорал, как свечка. Так и остался навсег­ да в холодной Саянской земле... Летом проглянуло солнышко: примчалась Ольга. Сыграли свадьбу. Даже позабыли о тяготах изгнаннической жизни. Но счастье было не­ долгим: подстерегла разлука. Хотя Михаил Александрович и числился «государственным преступником», ему в свой срок приказали явиться на призывной пункт. Остригли волосы наголо. Как рядового сибиряка^, воинский начальник постарался отправить подальше в пехотный полк, расквартированный в Риге. На прощанье Ильич дал ему адреса рижских социал-демократов. Не сомневался, что пригодятся. А когда кончился срок ссылки, сам наведался в Ригу. Приехал одетый по-загра- ничному: в мягкой фетровой шляпе, в лайковых перчатках, с тросточ­ кой. Одним словом—джентльмен! Умеет он от шпиков хорониться! Повидался Ильич с латышами, договорился о сотрудничестве в «Искре». Потом, в пасхальный день, когда Сильвину дали увольнитель­ ную из казармы, навестил на квартире его жены. Михаил Александро­ вич не скрыл удивления, когда узнал, что Ильич уезжает за границу на продолжительное время. Он ведь так нужен здесь, в России. ^А там? Там он почувствует себя оторванным от родной страны, от российского рево­ люционного движения. — Не тревожьтесь,—ответил Владимир Ильич,—мы будем поддер­ живать постоянную связь с друзьями и единомышленниками во всей стране. Сильвин решил прибегнуть, как он думал, к самому сильному дово­ ду: