Сибирские огни, 1973, №5

— Настоящий праздник! —отозвался Владимир и вслед за женой пошел в комнату Елизаветы Васильевны.—Надо будет угостить Юлия и Веру Ивановну. И с «Буревестником» познакомятся. 4 Ульяновы вышли из квартиры на рассвете, чтобы успеть поработать в тишине. — Придет Юлий Осипович, и опять откроется фонтан красноре- чия!—досадовала Надежда.—Не может без разговоров. А мне мешает шифровать. — И меня утомляет болтологией,—отозвался Владимир; шел, под­ держивая жену иод руку.—И все-таки я люблю его. Он —типичный журналист, чрезвычайно талантливый, страшно впечатлительный, все хватает на лету и, что особенно ценно* пишет быстро. Одним словом, ра­ бочий конь! — Но согласись, Володя, он ко всему относится как-то так...— На­ дежда пошевелила пальцами, подыскивая слово,—Неглубоко. Они ни на секунду не могли себе представить, что через каких-то два года Юлий Осипович из первого друга превратится в злобного вра­ га, из единомышленника — в идейного противника. Пока же он был их товарищем и, как бойкий журналист, единственным помощником в ре­ дакции. — Он на редкость начитанный человек, с феноменальной памятью,— продолжала Надежда,—Знает всех и вся. Всегда у него куча новостей. Цитаты из классиков льются водопадом. Но ты прав, Володя, это утом­ ляет. — Да, жаль, что ему не хватает деловитости. — А я жалею, что «Старая крепость» не открывается раньше,—шел бы он с Верой Ивановной сразу туда. И за завтраком они вели бы свои разговоры часов до двух. Город только что проснулся. Дворники подметали улицу. Рабочие спешили к трамвайным остановкам. Ульяновы не воспользовались трам­ ваем — любили ходить пешком. На углу возле пивной им повстречался Ритмейер, вышедший на про­ гулку, и приподнял кепку за мягкий козырек: — Доброе утро; геноссе Мейер! Доброе утро, фрау! Ульяновы ответили тем же. Владимир Ильич, зная, что хозяин пив­ ной—социал-демократ, во всем доверял ему, хотел было сказать, что он уже не Мейер, а доктор Стойко Йорданов, прописанный в полиции по болгарскому паспорту, но вовремя остановил себя: «Пусть по-преж­ нему считает Мейером». А пивник, не скрывая чувства неловкости, про­ должал полушепотом: — Я извиняюсь... Но предосторожность и для вас никогда не лиш­ няя... Вы у меня жили без прописки, и я вам ничего не говорил. Считал своим долгом помочь противнику русского царя. Но теперь в комнату, где вы жили, довольно много людей ходит. Редакция дело не простое — я понимаю. Но чего-нибудь недоброго не случилось бы... — Кто-нибудь интересовался нами? — В пивную подозрительные личности заходят... И товарищи по партии говорят: «Ты, Ритмейер, рискуешь».— Пивник развел руками.— Что мне делать? Ульяновы переглянулись, и Владимир Ильич сказал с легким кивком: