Сибирские огни, 1973, №5

ность и созидательную мощь человеческого разума, наконец, в высшее проявление че­ ловеческой сути на земле — сохранение Жизни: пусть цветы лежат на броне, пусть никогда больше мир не услышит зловещего скрежета танковых гусениц, пусть не пла­ чут жены и матери над белыми бумажками похоронок, ибо есть то лучшее, то радост­ ное, чем может владеть человек: творить Красоту! Прочтите такие стихи, как «Ва­ сильевна», «О травах», «У колхозного ларь­ ка», «В библиотеке Маркара» и другие, и вас непременно охватит щемящее чувство Родины, неодолимое желание быть ей по­ лезным каждый день, в каждый миг своей жизни, трудом умножать богатство и кра­ соту родной земли, жить так, как живет, скажем, один из героев И. Краснова — горняк: Идет горняк в поход воскресный — Послушать птичий хор в лесу Й жадно со скалы отвесной Вобрать в себя земли красу... Все запахи лесных ущелий И красок радостный прибой Горняк, шагая в подземелье. Как хлеб и соль, возьмет с собой. Спустись к нему. Пройдись по штреку. Врубись в гремучие пласты — И ты поймешь, как Человеку Нужны запасы красоты. («Идет горняк») Человек — вот главный герой стихов И. Краснова, ибо человек есть центр Все­ ленной, есть лучшее создание Природы: к нему и от него тянутся нити наших пред­ ставлений о действительном мире, да ведь он и сам велик, как мир. В нем все: и труд и радость, и войны и трагедии, и радости и печали, свершение и неудачи, и любовь,— конечно, любовь, без которой немыслим был бы ни мир, ни человек, живущий в этом мире. И если он, человек, главный герой, то гармония — его' главное качество. В этом убеждает нас вся книга Ивана Краснова, это наиболее полно показано в последнем разделе, названном автором сдержанно и нежно, — «Ты оружья в ру­ ках не носила...» Лирика И. Краснова не несет на себе пе­ чать отвлеченного философствования или, что еще хуже, этакой вселенской любве­ обильности. Героиня его любовной лирики под стать лирическому герою поэта, чело­ веку нелегкой солдатской судьбы, зорко несущему свою службу по охране безопас­ ности Родины. В ней — обаяния и женст­ венности ■ столько же, сколько понимания и сдержанности,— проще говоря,^ она на­ стоящая боевая подруга, о которой лириче­ ский герой может с полным основанием сказать: Все, что ляжет на плечи, мы сдюжим. Неспроста же про нас говорят, Что вдвоем на действительной служим. Что и ты при солдате — солдат. Хорошую книгу написал И., Краснов, но мы были бы только наполовину правы, если бы, отметив ее достоинства, не указали автору и на ряд существенных недостатков Прежде всего, это излишняя прямолиней­ ность, излишняя правильность, что ли, ли­ рического героя, — кажется, что ему чуж­ ды какие бы то ни было сомнения, ответы на все житейские трудности у него найде­ ны. Такая замкнутость кругозора, узость жизнеощущения сказывается и на подчерк­ нуто односторонней тематической основе книги. Все настолько сконцентрировано в одном образе, что этот образ кажется единственно существующим, а ведь поло­ жительный герой это совсем не то, что иде­ альный... Другой недостаток относится к чисто по­ этическим особенностям книги. Здесь, как говорится, тоже еще не все в порядке у И. Краснова. Лаконичная и в общих сво­ их чертах избегающая цветистости, поэтика Ивана Краснова не чурается, однако, эпи­ тетов, метафор, без которых любые стихи выглядели бы просто бледно. Но палитра автора книги, кажется, еще очень далека от того максимума, при котором ее следо­ вало бы искусственно ограничивать. Отсю­ да печальные огрехи: в двух рядом стоя­ щих стихах — «Высота» и «Через овраги и увалы...» — можно прочесть в одном про то, как сержант, угощая солдат махоркой, «шутит, с и н е й стуже вопреки», в дру­ гом, что нужно «силы запасти для боя, з е л е н о й стуже вопреки»... Еще в одном стихотворении та же стужа «кровью раз­ ливается»... Встречаются и просто штампы: рожь колосистая, дождя серебряные пру­ тья, соловьи «дробят серебро»... Иной раз проскакивают сомнительные изыски, вро­ де: Я целую черные сабли Своенравных твоих бровей... — причем в начале этого стихотворения эти же брови нависали, как «летучий казачий клинок»... А в стихотворении «Последняя просьба» заключительные строки — «Не верьте, что легко солдату, когда он песню запоет», — не могут не напомнить всем знакомое, окуджавское: «Не верьте пехоте, когда она бравые песни поет...» И, нако­ нец, соловьиного пения столько разлилось по страницам книги, что, кажется, все кур­ ские соловьи слетелись на помощь Ивану Краснову. Я не против соловьев, но, как го­ ворили древние, во всем нужно знать меру... Указывая, таким образом, на недостатки новой книги Ивана Краснова «Цветы на броне», я вовсе не умаляю ее общего поло­ жительного свойства, несущего пафос сози­ дания нового мира, пафос утверждения характера цельного и гармоничного совет­ ского человека. Преданность этой идее поэт навсегда оставляет за собой: Солдат Прощается с друзьями Без слов. Но слышат их сердца,