Сибирские огни, 1973, №5

ности формы, в его стихах, написанных в первую половину шестидесятых годов, не­ мало дидактизма, который проступает'уже в самих назывных заголовках стихотворе­ ний («Доля», «Выбор», «Сложность», «Сча­ стье» и т. д.). Мартынов и отчасти Виноку­ ров учили Преловского форме, философ­ ской насыщенности стиха, вместе с досто­ инствами он перенимал их недостатки, ко­ торые усиливал. Впрочем, довольно скоро Преловскнй простится с поэтической уче­ бой и попытается осуществить свой синтез. В эти годы в его стихи впервые войдет Пушкин, его «высокая простота», и, подоб­ но Давиду Самойлову, он скажет: «Мне хо­ чется вернуть значения прежние простым словам: хлеб, дерево, вода...». Стихотворение «Сложность», из которого взяты эти строки, довольно характерно для переломного состояния поэта. Призыв к вы­ сокой простоте сам по себе заслуживает признания, но достигнуть ее нельзя путем простого пренебрежения сложными про­ блемами современного мира. Между тем в стихах сквозит некоторое раздражение, да­ лекое от подлинной мудрости: «Все сложно в наши дни до невозможности: непросто жить, непросто умирать, а мы еще выдумы­ ваем сложности. О, модная наука услож­ нять!». Здесь еще многое абстрактно и невнят­ но: «Все чаще мы в простое н сердечное дорогу прорубаем топором». Здесь живет одно только желание гармонии, но, непо­ нятно, с чем сражается поэт и как ее до­ стичь. Между тем синтез возможен лишь как преодоление, но не как отталкивание, и пушкинская простота проста не сама по се­ бе, а как результат драматического сопря­ жения противоречий. «Печаль моя светла» — это преодоленное противоречие, синтез, это высокая сложность, если иметь в виду не форму, а существо сказанного. Так или иначе, но Преловскнй делает ре­ шающий шаг на пути к творческой зрелости. Он полон отрицанья: «Схоронить вчераш­ нюю строку!», он жаждет «выбрать, разо­ браться, отрешиться», он прощается с про­ шлым и с надеждой смотрит в будущее. В сонете «Гармония» Преловскнй находит, наконец, то равенство, которое не смог вы­ разить в стихотворении «Сложность». Клас­ сическая форма стиха только усиливает правоту и ясность поэтической мысли. «Ра­ достная мука» —вот тот желанный синтез, без которого невозможно истинное творче­ ство и счастье: Пока в тебе горит святым огнем сам осознанья радостная мука, прекрасен мир, и ты прекрасен в нем, о человек! плод немоты и звука. Но лиш ь, самим собою увлечен, забьеш ься в дебри собственной натуры, конец тебе: ты стерт и исключен, 11. «Сибирские огни» N 9 5. как лишний знак из нотной партитуры... и т. д. Мысль, заключенная в сонете, не нона, но она добыта собственным опытом и, по- своему выраженная, обогащает наши пред­ ставления о мире и человеке в нем. И вновь Преловского вле.ет жизнь гео­ логов, охотников, землепроходцев. Он уходит в тайгу с геологической партией и по ночам пишет книгу «Черная работа», посвящая ее «друзьям-геологам, с кем де­ лил хлеб, риск, труд». Книга эта вышла шесть лет тому назад в Москве, в издательстве «Советский писа­ тель». Стихи Преловского становятся изве­ стны широкому всесоюзному читателю. Отставляешь в сторонку глаголы, принимаешь в товарищи ты риск, усталость, высокие горы... Будь здоров! Не теряй высоты. Все дороги, где камни и глина, не длиннее судьбы и мечты. Смерть последняя наша долина — не теряй, не теряй высоты. Глаголы в сторону не отставишь, от по­ эзии не отстранишься, если она стала тво­ ей сутью. В зимовье, на переходе, у кост­ ра с геологами Преловскнй замечает и пи­ шет не просто трудовой быт и природу; его дух отлетает от запечатленной карти­ ны, чтобы «возвратить» жизни ее истинный смысл и значенье, добываемые искусством. Рождается чувство полета. Раньше, в юности, оно только предчувствовалось, те­ перь поэт научился дышать. Пришли сво­ бода и новая ответственность перед людь­ ми и словом. Пришло мастерство. * * * Два сборника Преловского, вышедшие в последние годы, «Дальний свет» и «Зем­ ной поклон» открывают читателю русского поэта, чей голос уже не спутаешь ни с ка­ ким другим. Какие черты особенно характерны для него? Спокойное достоинство выражения, стремление заключить стих в строгую опра­ ву ясной формы. Неподдельный интерес к людям самого простого звания —демо­ кратизм, уходящий корнями в детство, вы­ росший на почве сибирских рабочих скита­ ний. Чистота, нравственная бескомпромис­ сность. Негромкая, но беззаветная любовь к отчизне, к Родине, которой Преловскнй посвятил прекрасные строки: Ну, что о родине скажу? Как вознесу? И чем прославлю? Любым глаголом —согрешу. Признанием любым —слукавлю.