Сибирские огни, 1973, №5

Валерий ДЕМЕНТЬЕВ ИСКАТЕЛЬ ЖИВОЙ ВОДЫ ...Семья Марковых поселилась в Вологде весной 1912 года. Глава семьи, Николай Ва­ сильевич, высокий, голубоглазый человек, был только что назначен на должность на­ чальника губернской землеустроительной чертежной. Приехали Марковы из старин­ ного посада Парфентьева, затерявшегося в соседней Костромской губернии, на лесных волоках, ведущих к Югу и Сухоне. Привез­ ли родители с собой и шестилетиего сына Сергея, которого особенно ждала бабушка Прасковья Михайловна Козырева, дочь гу­ бернского стряпчего Леонтьева, родом из Тотьмы. Так что Вологда не была совсем чужда и незнакома Марковым. Правда, че­ рез два года они переехали в Грязовец, а в 1917 году вообще покинули русский Се­ вер, но самые ранние и сильные воспомина­ ния Сергея Николаевича Маркова — ныне известного исследователя, прозаика и поэ­ та,— связаны именно с пребыванием в Во­ логде, в уездном городке Грязовце, где он поступил в гимназию и где впервые прист­ растился к чтению. Многое из жизни тог­ дашней Вологды запомнилось ему навсегда. Например, первый полет летчика фон Лер- хе на городском ипподроме, совершенный при небывалом стечении горожан и едва не закончившийся гибелью пилота. Или весен­ нее половодье, затопившее заречье до са­ мых Прилук. Или места, связанные с име­ нем Константина Николаевича Батюшкова. «Я при Батюшкове родилась!» — с гор­ достью говорила Прасковья Михайловна. «Отсюда,— пишет Сергей Марков,— и про­ исходило поклонение печальной памяти поэ­ та в нашей семье. Сколько раз мы побыва­ ли на его могиле в Прилуцком монастыре, сколько раз останавливались перед его до­ мом, упорно хранившим тайну своего угрю­ мого владельца!». Кто знает, может быть, именно тогда, в десятые годы, перед желтым особняком начальника удельной конторы Г. А. Гревен- са, в котором жили уже совсем другие лю­ ди, но между окон которого была установ­ лена мемориальная доска, впервые испытал .Сергей Марков смутное влечение ко всему неизведанному, ко всему, что несло на себе «томящий знак» тревоги и любви. Образ по­ эта, впавшего в безумие, жившего в этом особняке долго, так долго, что даже бабуш­ ка Прасковья Михайловна помнила его, не раз возникал перед мысленным взором Сер­ гея Маркова, волновал его своей непости­ жимо трагической судьбой. И впечатления детских лет как бы откристаллизовывались с годами, обретали все более сильное свече­ ние. Многолетнее увлечение Батюшковым, его пленительными элегиями и посланиями вызвало к жизни стихотворение: Печальный Батюшков во мгле, В земле своих Прилук... О, сколько было на земле Свиданий и разлук! И сколько горестных утрат На гибельной - стезе... Вся жизнь — как черный виноград На сломанной лозе. В Вологде в ранном детстве Сергею Мар­ кову довелось испытать и другое сильное потрясение, довелось, как он пишет, «бессоз­ нательно прикоснуться к первому звену вол­ шебной цепи», которая увлекла его в стран­ ствии по историческим эпохам. Случилось это в синематографе «Аполло», куда он час­ то ходил со своей бабушкой. Шла историче­ ская лента о Ермаке. Орленый панцирь, пог­ ружавшийся в воду, последний взмах руки Ермака — все это настолько поразило вооб­ ражение юного посетителя «Аполло», что он вначале расспрашивал, а позже стал искать, читать все, что хотя бы в малой степени про­ ливало свет на гибель Ермака и его славной дружины. Позднее Маркову довелось уз.- нать: древнее Заволочье с городами Волог­ дой, Великим Устюгом, Тотьмой, Сольвыче- годском было колыбелью продолжателей дела Ермака, родиной Семена Дежнева, Ерофея Хабарова и других северян, «про­ мышленных людей», землепроходцев, кото­ рые немало сделали для освоения отдален­ нейших земель Сибири, Аляски и Калифор­ нии.