Сибирские огни, 1973, №4

Накануне праздников лампадку зажигали, чтобы видел околоточ­ ный во время вечернего обхода улицы. В свободные вечера Лепешинский играл с новыми знакомыми — мелкими чиновниками в макао или преферанс по грошику. Изредка ему удавалось с каким-либо врачом или учителем гимназии отводить душу за шахматным столиком. Так он стал среди псковичей своим человеком. В городе обреталось несколько «политиков», высланных под глас­ ный надзор. С ними приходилось встречаться так, чтобы это не вызыва­ ло подозрений надзирателей. В губернском захолустье не было ни студентов, ни рабочих, если не считать пекарей да пивоваров. Нечего и думать о кружках. Да и не для того Лепешинские поселились здесь. Их дело —принимать из заграни­ цы партийную литературу и пересылать во все соседние губернии, в Пе­ тербург и Москву. Жили Лепешинские уединенно, даже кухарки не смели нанять, прачку не приглашали на дом. Все делала сама Ольга Борисовна. После масленицы к ним приехал гость из сельца Литвиновичи, что на Могилевщине —младший брат Пантелеймона, передал поклоны от батюшки, деревенского священника, и гостинцы от матушки—туес мо­ ченых яблок из собственного сада и лагунок пахучего конопляною масла. — Ну, а капусту-то,—сказал, разводя руками,— тут где-нибудь ку­ пите. У нас она добро уквашена, с анисом, есть с морковочкой, да ведь дорога-то неблизкая. — Большое спасибо. Матушке отпишем, поблагодарим, — говорила Ольга Борисовна, принимая подарки.—Пантелеймоша любит конопля­ ное масло... — Пареньком бегал на маслобойку,— вспомнил старший Лепешин­ ский.— Ел горячий жмых. Горстями прямо из-под пресса... Семья у священника из захудалого прихода была многочадной: ма­ тушка разрешалась от бремени чуть не каждый год, подарила батюшке полторы дюжины дщерей и сынов. И, хотя некоторых бог прибрал во младенчестве, застолье было такое, что не напасешься деревянных ло­ жек. Одну половину церковной земли отец Николай сдавал мужикам в аренду, другую оставлял за собой: косили, жали и молотили ему при­ лежные прихожане. Но и юные поповичи в летние каникулы приучались держать в руках литовку и серп. И Пантелеймон расспрашивал брата о хлебах и сенокосе, о приходской школе и бурсе. Вспомнил': ему, стар­ шему из сыновей, посчастливилось —девяти лет его отвезли не в духов­ ную семинарию, куда обычно направляли поповичей, а в классическую гимназию, которая открыла путь в мир. И всем младшим он советует: — Только не в семинарию, откуда выходят... духовные жеребчики! У брата от удивления приотвисла губа. И еще больше ошеломило еретичество, когда невестка накрыла стол к обеду. Он встал перед ико­ ной, готовый вместе со старшими прочесть вполголоса «Отче наш», но те, даже не перекрестившись, сели за стол, и Пантелеймон шевельнул сво­ бодный стул: — Не торчи столбом — садись. И ешь... во благодарение людского труда. — А как же так-то?.. Богородица увидит... Боязно... — Привыкай. И не верь церковным сказкам. — A-а, а-а...— Брат, заикаясь, указал глазами на икону.—Для че­ го же?.. И лампадка висит...