Сибирские огни, 1973, №4

дой и дешевенькими порошками. Сам Базелевич очень редко принимает больных. Он нанял двух врачей, а сам только следит за выдачей ле­ карств... Наше здоровье, наши силы превратились в частицу морозов- ских миллионов». Упомянув о роженице, остановился, задумчиво пригнул кончик уса, помял его в губах. Рассказать о больнице — этого мало. Вначале надо о жизни, о труде, о рабочем движении. У Викулы и Саввы Морозовых — двадцать пять тысяч человек. Великая сила! Если ее направить в нуж­ ную сторону. А как? Кружки, комитет —все будет со временем. А пока жизнь тихая да сонная. А сонность эта от умственной голодовки. Лите­ ратуры мало, можно сказать, совсем нет. Короб-то пустоват. Да! Снова почесал карандашом за ухом. Завтра он еще раз сходит на фабрики, поглядит, послушает разговоры в хозяйских магазинах, а уж потом перепишет чернилами. И отправит не из Покровка, не из Орехова, а... Лучше всего — из Москвы. И литературой запасется там. Открыл люк в подполье и все бумаги уложил в тайничок, где хра­ нилась «Искра». 3 Ходили коробейники по «Русскому Манчестеру», пели зазывные песенки... И не впервые коробейник с бородой махорочного цвета дошел до Иваново-Вознесенска. У проходной самой крупной фабрики смешался с толпой мастеровых, отработавших смену. Разговаривая, присматри­ вался к заскорузлой одежонке, закапанной краской, и к бледным вва­ лившимся щекам. У самых молодых ткачих, судя по говору не так дав­ но пришедших из деревни, поблек румянец, в горле —хрипота. Видать, немало на фабрике чахоточных. Перекидываясь шутками да прибаутками, дошел до женской холо­ стой казармы, продал несколько гребенок, продал медные перстеньки да сережки с петухами. Тайком от хожалого парни завели коробейника в свою казарму. Остановился он в длинном коридоре, огляделся в полусумраке: по обе стороны —двухэтажные кровати, каждая во всю длину разделена до­ ской—лежанка для двоих. Между кроватями проход шириной в ар­ шин, столик — на четверых. — Тесновато, ребятушки! —не удержался Бабушкин.—Как селед­ ки в бочке! — Люди сказывают,—откликнулся парень с рыжими вихрами,— хуже, чем в тюрьме. А хозяин гребет за место по две копейки с зарабо­ танного рубля! — И сколько же это в месяц? — Само мало —три гривны. Кому жаль — выметайся из холостой казармы. — Ну, а ежели в семейную? Жениться и... — Гы-гы!.. Бабу не прокормишь! А она тебе насыплет голодных ртов!.. Нет, уж лучше тут мыкаться. На перекладных. Ты бы нам, тор­ говый человек, приворотного зелья принес для девчонок, а? Не поску­ пились бы на пятаки. — А грамотные у вас есть? Читаете что-нибудь? — Ты што, листки принес? Так за них, знаешь?.. Как щенка на веревочку!