Сибирские огни, 1973, №4

Евгений Вишневский Вадим Суховерхов СНИЗУ ДОВЕРХУ В пятницу, за полчаса до гудка, в цех позвонила секретарша Юрия Палыча и передала телефонограмму: в поне­ дельник к девяти утра Вася должен явиться к директору. Не сказать, чтобы Вася очень обрадо­ вался. Но и огорчения особого не испы­ тал. Вчера он, наконец, начал ремонти­ ровать квартиру и сегодня весь день ду­ мал о том, как бы за субботу и воскре­ сенье прошпаклевать пол и побелить по­ толок. Через пять минут в цех заглянул пла­ новик Лампов. Он поманил Васю в ко­ ридор и там заявил ему трагическим ше­ потом: — Поздравляю , допрыгались. Вася не понял. — Тебя вызывали? Ну вот ■—• меня тоже. А еще знаешь кого? Таську-та- белыцицу, Иван-Петровича, ну, столяра из второго цеха, и предместкома Клим- Николаича. Понял? Снизу доверху. Б ез скидок на заслуги. Всем достанется. — А в чем дело? — Ты что — ребенок? Я как много­ тиражку нашу взял, вижу — крупно: «Пора с этим кончать!». Ну, думаю, взя­ лись. Сейчас никому спуску не будет. — З а что не будет-то? Лампов остолбенело посмотрел на Ва­ сю: — Я к тебе за этим и прибежал. Ты сам-то что думаешь? — А что тут думать? Вызвали — зна­ чит надо. — Темнишь — не хочешь сказать. Я от тебя, признаться, другого и не ожи­ д ал ,— обиделся Лампов и побежал по коридору. Вася немного подумал и расстроился. Он представил себе, как утром в поне­ дельник в кабинете Юрия Палыча будет окончательно покончено со всем, чего старались не замечать много лет, и это что-то. каким-то образом связано лично с ним. Всю субботу и все воскресенье он просидел на табурете посреди разорен­ ной квартиры, глядел в облупившийся потолок и думал, думал... В понедельник Вася пришел на рабо­ ту без двадцати минут девять. В при­ емной уж е сидели Тася, Лампов и Клим Николаич. Выглядели они неважно. Кро­ ме того, у Лампова дрожали руки. Ва­ ся поздоровался, сел рядом и стал смот­ реть в потолок. «Лампов боится,— подумал В ася,— наверное, понял, зачем нас вызвали. Ин­ тересно, как будут кончать с Лампо­ вым?». Из кабинета Юрия П алыча вышла уборщица с пылесосом. — Ну-ка, ноги поднимите,— сказала она и стала чистить ковер в прием­ ной.— Чего это вас в такую рань при­ несло? Вот и ходют тут, и ходют, на­ чальству работать не дают. — Не шуми, Семеновна, без тебя тошно,— вздохнула Тася. — С чего это тебе тошно? — огрыз­ нулась Семеновна.— Хорошо вести себя будешь, так, небось, не затошнит. — «Хорошо вести, хорошо вести»!.. Мне этими словами все уши прожужжа­ ли. Только и слышишь: «Она никого не разбирает — вот погодите, допрыгает­ ся». А сядьте вы на мое место, посмот­ рю я, что о вас через месяц говорить станут. Ведь они идут и идут. Их за день-то мимо меня почти тыща пройдет. Один так пройдет — поздоровается, дру­ гой подмигнет, а третий все, что хочешь* тебе на виду у всех сделает. И сам же потом по цеху болтает: «Таська такая, Таська сякая»! А у меня в эти выход­ ные всё из рук падало. Вот, думаю, мне в понедельник припомнят: и как мы всей фабрикой в лесу были, и как к нам артисты приезжали, и Проводы русской зимы. «В лесу тогда в волейбол играли,— вспомнил В ася,— потом костер жгли... На концерте артистов я в третьем ряду сидел — ничего концерт был, в двух от­ делениях... А на Проводах зимы Тася блины раздавала, с повидлом, я сам че­ тыре штуки съел... Ну и что?» — А я вам так скаж у,— закончила Т ася,— нет в том моей вины и все. Р а ­ бота у меня такая — на виду.