Сибирские огни, 1973, №4

платы за жилье, которая позволяет прави­ тельству выкачивать дополнительные десят­ ки миллионов фунтов. Лондонцы реагируют на все это как в традиционном духе, так и несколько не­ обычно. В одном из домов на самой обык­ новенной улице Дроустид-роуд объявили квартирную плату, побившую все мировые рекорды: 18 тысяч фунтов в неделю! При­ чем и дом был так себе, и квартиры до­ вольно невзрачные. Назначил эту фантасти­ ческую, ни с чем несообразную плату... рай­ онный муниципалитет! Назначил, чтобы при­ влечь внимание к весьма обременительной для трудящихся жилищной политике кон­ серваторов. Правительство обиделось и по­ дало в суд на муниципальных деятелей, об­ виняя их в «игре не по правилам»... Подобное же обвинение можно было бы предъявить бездомным, захватившим пред­ назначенное к сносу здание неподалеку от сада Букингемского дворца и на протяже­ нии недели успешно оборонявшимся в нем от превосходящих сил полиции. Полиция, разумеется, одержала верх, особняк снесли, и теперь там расчищено место для строи­ тельства очередного Сэнтрал пойнта. Новые небоскребы основательно измени­ ли облик столицы. Кое-где почтенная стари­ на потеснена осторожно и умело: здание вписывается в привычный лондонский ан­ самбль, не вопиет о своей новизне, а мирно уживается с прошлым, не нарушая привыч­ ных глазу расцветок, линий ’ и контуров. Однако такого сосуществования архитекту­ ры добились далеко не везде. Особенно возмущаются лондонцы, когда затрагиваются исторические или просто не­ отделимые от самого представления об этом городе уголки. Яростные споры идут вокруг перестройки Пикадилли-сёркус —площади, откуда туристы обычно начинают знаком­ ство со столицей. Многим кажутся неприем­ лемыми любые проекты, по которым в этот район вторгнутся стандартные небоскребы и транспортные развязки на разных уров­ нях. Пусть старая Пикадилли-сёркус не­ множко вульгарна, говорят лондонцы, пусть очень тесна, но ведь она такая привычная, забавная м такая человечная... Конечно, никакой город не может оста­ ваться на музейной консервации, далеко не всякий гость Лондона готов разделить со старожилами привязанность к сомнитель­ ной экзотике иных улочек и закоулков, но перестройка должна вестись, как убеждены и многие здешние архитекторы, с учетом ха­ рактера города. «Лондону грозит,.опасность превратиться в унылый, третьеразрядный американский город. Гем, кто имеет отношение к рекон­ струкции Лондона, будь то частные фирмы пли государственные учреждения,, необхог днмо дать, наконец, понять, что они не име­ ют права беззастенчиво растаптывать при­ вычные нам улицы и относиться без всяко­ го уважения к характеру, пропорциям горо­ да и привычкам его людей просто потому, что это рационально и в высшей степени выгодно». Мы позаимствовали эту цитату из солид­ ного журнала английских архитекторов... Чего только не услышишь, чего не увидишь... С наступлением осени в Альберт-холле заканчиваются концерты-променады — спе­ цифическое английское явление, такое же, как в своих областях Шекспировский те­ атр, майские гонки восьмерок Оксфордского и Кембриджского университетов на Темзе или весенние выставки цветов. Что особенного в этих концертах? В кон­ це концов, симфоническую музыку можно слушать круглый год. И дело не просто в том, что билеты на концерты-променады, или, как их называют, «промсы», несравнен­ но дешевле, чем на обычный симфонический концерт. Суть в особой атмосфере, своем стиле, духе и настроении этих концертов, у "которых, быть может, что-то общее с наст­ роением наших праздников поэзии. Уже с утра возле Альберт-холла образует­ ся длинная очередь. Преобладает моло­ дежь. Кто сел на ступеньки, кто уткнулся в книгу... Но вот открылись двери, и очередь, бы­ стро расплачиваясь за вход, дружно вли­ вается в здание Альберт-холла. Кресел на этих концертах нет — музыку слушают стоя, иногда даже перемещаясь но залу (отсюда — променад). Выход оркестрантов, одетых, кстати, то­ же в будничную одежду, встречается такой бурей аплодисментов и криков, какие слы­ шит только сборная Англии на стадионе Уэмбли. Прежде чем взмахнуть палочкой, дирижер приветствует пришедших на кон­ церт, рассказывает о программе вечера, от­ вечает на вопросы аудитории и смеется вме­ сте' со всеми над удачными репликами из зала. Потом настает тишина, в зал вливает­ ся музыка. Слушатели впитывают ее, отдаются ей без остатка. Оркестр чувствует, что музыка и люди, которые слушают ее,—единое, нераз­ делимое целое. Но вот последний аккорд, и за мгновени­ ем тишины — взрыв радости и восхищения, буря рукоплесканий. Снова дирижер гово­ рит с залом и зал с ним, снова все вместе смеются шуткам, а в конце вечера, взяв­ шись .за руки, под руководством дирижера и вместе с оркестром, поют любимые мело­ дии. Таковы концерты-променады. И когда они заканчиваются, можно считать, что в Лон