Сибирские огни, 1973, №3

КОВ дымы и гарь - неопрятные запахи чужой страны. Люди в одинако­ вых штанах, в длинных, навыпуск, рубахах: одноцветные, черные, как галки. / потом, у границы, просиявшее солнце над первой нашей дерев- неи у озера анко, женщины вдоль дороги и девушки, что-то кричавшие нам. Мы кидали им японские галеты в марлевых мешочках с набором разноцветных конфет звездочками. Наш гарнизон в сопках. Казармы, артиллерийский парк, клуб. Дав­ но изучена материальная часть орудия, перекрыты нормы при разборке \1 сборке НИШ, изучены на политзанятиях «Десять сталинских ударов», отработан строевой шаг на плацу, прочитаны книги в полковой библио­ теке. Ночами в густой черноте висит над безбрежными сопками малень­ кая, затерянная луна, светятся горячие окна казарм. Когда проходишь мимо них из наряда, исполосуют тени от переплетов рам. В казарме помкомвзвода Ватагин разучивает что-то на аккордеоне, Мартыщенко наклеивает фотокарточки «заочниц» в самодельный аль­ бом все знакомо, все изучено за пять лет службы. Можно понаблюдать в ленкомнате, как сержант Максимов с младшим сержантом Лапкиным доигрывают десятую партию в шахматы. Ведет Максимов со счетом шесть- три. До ленкомнаты долетают звуки аккордеона. Ватагин на­ конец-то нашел соответствующий клавиш. Чтобы не забыть найденный звук — помкомвзвода злоупотребляет — повторяет его долго и однооб­ разно. _— Ватагин третий день испражняется,—говорит Максимов.—Упор­ ный парень. А теперь что скажешь,— оживляется Максимов и долго, со значением, вдавливает в черную клетку коня.— Ты не Лапкин. Ты... Да­ вай я буду тебя звать —Алешкин. Не путай... Не Алехин, а Алешкин... — Да-а...— говорит Лапкин.—Опять просмотр... Пятый год ничего не слышно о демобилизации. В письмах пишут, что из Германии возвращаются солдаты. Пришел Ленька Ломакин, из­ раненный и в орденах. Женился на Тасе Кучановой. «Может, пом­ нишь?» — спрашивает мать. Помню... Я Тасе письма писал из школы, когда учился в седьмом классе. «Виды» своей деревни красками рисовал и присылал. Когда нас провожали в армию, она ночью в метель приходила на вокзал со своей подружкой, провожать. А в вокзал не зашла — деревни постеснялась. Осенью в огородах подсолнухи посрезали. У плетней, на голых бе­ резах, сороки стрекочут — значит колхозники начинают свиней колоть. «А про вас девчонки все спрашивают...— ни с того ни с сего припи­ сывала мать.— Долго вам еще там служить, нет?.. Большие все выросли. А Нинку Мятлеву не узнаешь: ладная такая... Красивая...» Полмесяца домой письма идут, полмесяца обратно. Вечерами девчонки по деревне в полушалках ходят. Разве им просто так письма напишешь?.. 6 В гарнизон пришло пополнение. Молодые ребята, неумелые, как мо­ лочные котята. Месяц в карантине жили. Сейчас в новеньких шинелях щеголяют. Сразу им не обмотки, а сапоги дали. С их приходом все и на­ чалось. За общей лопоухой неумелостью салаг проглянула особенность лос- 5 С и б и р с к и е о гн и № 3,