Сибирские огни, 1973, №3

му герою. «Остановите Потапова!» — ска­ зано слишком мягко. Таких, как Потапов, не остановишь. Их можно только... «с кор­ нем». И не это ли есть высшая награда для сатирика, когда созданный им тип вызы­ вает у читателя желание немедленно «из­ ничтожить» его, спустить вниз головой с на­ шей общественной лестницы? Однако суть рассказа Гр. Горина не ис­ черпывается главной его фигурой. Автор вполне определенно отвечает на вопрос: в чем причина живучести и процветания таких, как Потзпов? В рассказе отчетливо просматривается второй план, так сказать, «социальный пейзаж», на фоне которого живет и здравствует наш герой. Пейзаж этот составляют лица, с которы­ ми Потапов постоянно общается. Разные, очень разные лица, но все они единодушны в своих симпатиях к Потапову, все они принимают его просьбы, заверения и пред­ ложения за чистую монету, для всех их По­ тапов свой парень, миляга... Друг из ми­ нистерства постоянно одалживает ему ма­ шину, молоденькая завуч вся рдеет и тает от его комплиментов, предместкома за одно только обещание Потапова надеть красную повязку выдает ему билеты на спектакль; Наташа, услышав первые же слова раская­ ния, прощает ему полугодовую разлуку; да­ же таксист, на что уж нетерпимая к кап­ ризам и чудачествам клиентов личность, и тот покорно ждет Потапова у подъезда; даже жена, хоть и «хмуро» смотрит на По­ тапова и «отворачивается к стене», не подает пока что никаких признаков тре­ воги... И невольно возникает мысль: не это ли всеобщее благодушие, не эта ли нравствен­ ная инертность служат благоприятной сре­ дой для размножения и процветания По­ таповых? В этом отношении весьма много­ значительными представляются начало и конец рассказа. Вот как он начинается: «Ровно в семь утра звонок будильника вырвал Потапова из сна. Сон был цветной и приятный, снились Потапову море и кафе на скалах, где он сидел под пестрым зон­ тиком и кого-то ждал. Это ожидание было томительно и прекрасно...». А вот его концовка: «Ровно в двенадцать часов ночи Потапов начал сон...» Да, крепко спят Потаповы, легко живет­ ся Потаповым, потому что очень уверены они и в безнаказанности своей, и в инерт­ ности окружающих,— вот глубокий и горь­ кий смысл рассказа Гр. Горина. Стремление нарисовать колоритный, за­ поминающийся образ всегда отличает Лео­ нида Ленча, нашего старейшего «мастера смеха», чьи рассказы являются подлинным украшением юмористических полос. Вот один из последних его рассказов —«Утеши­ тель» («Литературная Россия», 1971, №49). Рассказ, дающий, на мой взгляд, вполне определенный ответ, где надо искать выход из тупика трафаретности, в каком пребы­ вает наша юмористика. Некоего Шагаева, «человека мрачного, желчного, всегда чем-то недовольного», на­ правляют выразить от имени месткома со­ болезнование сотруднику, у которого умер­ ла мать. «Я бы и сам пошел, но... хоккей се­ годня!—«смущенно» признается Шагаеву председатель месткома, — ЦСКА играет... Пойми меня, Павел Иванович, прости и... выручи!» И Павел Иванович «выручает». Придя к убитому;горем сотруднику, он на­ чинает жаловаться ему на свои семейные неурядицы, изливает душу и в итоге сам становится предметом утешения. «Не уны­ вай, Павел Иванович,—говорит Шагаеву тот, кого он пришел утешить.— Все обой­ дется... Ты, главное, не давай жизненному тонусу падать». Ситуация в рассказе, как видим, самая что ни на есть анекдотическая. Но у Ленча этот анекдот разыгрывают жи­ вые лица, здесь четко обозначены характе­ ры. Да и сама трагикомическая ситуация потому и возникает, что в роли «утешите­ ля» оказался человек душевно черствый, близорукий, не способный из-за своих ку­ хонных неприятностей увидеть чужое го­ ре... Нет, Леонид Ленч вовсе не сделал в этом рассказе никакого выдающегося ху­ дожественного открытия. Его Шагаев не более как один из дальних родственников «интеллигентного бревна» Архипа Елисеича Помоева из известного рассказа А. П. Че­ хова. Но разв.е это не прямая служебная обязанность юмориста — напомнить лиш­ ний раз о живучести подобного сорта лю­ дей?.. А сколько убийственной иронии в са­ мой завязке рассказа: председатель мест­ кома, заядлый болельщик, никак не может пропустить хоккейный матч с участием лю­ бимой команды и тонкое, деликатное дело поручает первому попавшемуся. Лишь бы выразить казенное соболезнование «от име­ ни и по поручению», лишь бы не подумал пребывающий в горе член профсоюза, что он «один остался на белом свете»... Вот как сразу наполняется «смыслом и значением» анекдотическая ситуация, стоит лишь «все­ лить» в нее живые характеры. В рассказе Мих. Левитина «Бывшая же­ на» («Нева», 1969, № 6) ситуация совсем из ряда вон выходящая. Человек, с трудом избавившийся от постылой глупой жены, снова оказывается с ней в родственных от­ ношениях. Только на сей раз его бывшая половина в результате ряда метаморфоз становится... его тещей. Но автор исполь­ зует этот головокружительный сюжетный трюк лишь как повод для создания остро­ го сатирического характера. Героиня рас­ сказа, склочница и сутяга, стремящаяся лю­ бой ценой взять верх над бывшим супру­ гом, — тип вполне реальный, Точно зафик­ сированный острым взглядом юмориста. К сожалению, подобного родз рассказы, где есть и сюжетная изюминка и интерес­ ные характеры, — почти археологическая редкость в отделах «Сатиры и юмора». По