Сибирские огни, 1973, №3

и Березне! овский осмотрел юношу и все оценил: горячие лихорадкой, налитые болью глаза, вынужденное положение и множе­ ство гноящихся свищей, через которые вы­ ходили отслоившиеся в результате распада кусочки кости. После осмотра профессор выговорил ассистентам: зря позвали — от такого осмотра и разговора только лишние мучения врачу и больному: оперировать же нельзя, нет ни бинтов, ни мыла, ни йода, а без всего этого он, профессор Березнегов- -ский, хирург, лечить людей еще не научился. Минуло два года. Константин Сергеевич был еще жив. Тут появились в Томске бин­ ты. И немножко йода. В операционных ком­ натах университетских клиник затеплились огоньки. Первую операцию этому больному произ­ вел Владимир Михайлович Мыш. Напом­ ним, как давно это было: в 1924 году. К со­ жалению, тогдашние хирургические средст­ ва, даже в сильных руках прославленного профессора, не смогли избавить больного ог ■остеомиелита. Болезнь продолжалась после того еще сорок лет. Можно сказать, вся жизнь Константина Сергеевича прошла под знаком остеомиелита. Но, спасибо, операция спасла жизнь и дала некоторое облегчение —он смог теперь передвигаться, хотя и с палочкой. Получил специальность и уехал в Новокузнецк —■ стал работать электриком на металлургиче­ ском комбинате. Да, он получил возможность трудиться, но вместе с тем в течение сорока лет еже­ дневно начинал день с того, что брал све­ жий бинт и перевязывал бедро. Он был своим человеком в поликлиниках и аптеках, он лежал в разных клиниках, больших и маленьких, плохих и хороших, много раз был консультирован авторитета­ ми, слышал на своем веку вызывающие то­ ску предложения покончить дело единым махом: отнять ногу как можно выше. А он спрашивал: «И тогда это будет, наконец, все?» Увы, гарантии ему дать не могли. Раз как-то дама-хирург, по положению имевшая право распоряжаться, водворила его в больницу, он долежал до профессор­ ского обхода, шеф клиники познакомился с историей болезни, осмотрел раны, подыто­ жил: только ампутация! Немедленно! Кон­ стантин Сергеевич, как всегда, спросил, есть ли надежда на успех. Профессор сказал: «Сделаем, а там посмотрим». И Константин Сергеевич, по установившейся привычке, от­ ветил, что попробует подождать еще. Тогда шеф пожал плечами: зачем же занимать койку в клинике?.. Его выписали, а на следующий день на врачебной комиссии в поликлинике Кон­ стантин Сергеевич вновь увидел даму-хи- рурга, и та удивленно воскликнула: — Но ведь вы же лежите в клинике! — Уже не лежу. Меня выписали из-за того, что я отказался от ампутации. — Ах, вот оно что! Если каждый больной будет командовать врачами, что получатся? Сейчас же на работу! Но он был инвалидом второй группы и не нуждался в больничном листе. — Я прошу только лечения... — Уходите, не мешайте работать! Тася, вызывай следующего. Больше надеяться было не на что. В шестьдесят втором году он попал в Но­ вокузнецкую клинику травматологии и орто­ педии к доктору Селиванову. О Валентине "Петровиче он слышал мно­ го легенд, но годы болезни выучили отно­ ситься с недоверием и к легендам, и к вра­ чам, о которых они слагались. Но тут, когда Селиванов пришел в пала­ ту, сел на краешек кровати, стал говорить, Константин Сергеевич внезапно почувство­ вал себя так, точно с его плеч сбросили тя­ желый груз. И Валентин Петрович, как все прежние врачи, толковал об операции, но разница была в том, что Валентин Петрович владел даром абсолютной уверенности и стремился — больной сразу это понял!— наделить и его этой непреклонной убежден­ ностью. А ведь Константин Сергеевич, ей- богу, никогда ни от кого прежде ничего не добивался, кроме простого человеческого права на надежду. Доброго зерна надежды жаждало это по­ ле... Селиванов сказал, он попробует обойтись без ампутации— сделает операцию, которая позволит сохранить ногу и способность дви­ гаться. И остеомиелита больше не будет. И Валентин Петрович сдержал слово. В прекрасный час Константин1Сергеевич покинул больницу. Но разве может сразу же свыкнуться со столь разительной переменой в своем положении человек, сорок лет вла­ чивший жалкий образ жизни зависимого от стерильных бинтов калеки? Он еще целых две недели потом заходил по утрам в апте­ ку, покупал бинт, опускал привычным дви­ жением в карман, а выйдя на улицу, спо­ хватывался. что же это я делаю, мне же больше не нужен бинт! В течение десяти последних лет Констан­ тин Сергеевич, где только может, не устает произносить выношенную фразу: — Если у бога есть родственники, то один из них — Валентин Петрович. Так многие говорят и думают. Но в крупном, хорошо организованном научном центре, где диссертации — ну, быть может, не как блины пекутся, но все же подготавливаются споро, на актуальном ма­ териале и без волынки уходят на защиту, где, наконец, ассистенты через несколько лет имеют реальные шансы получить доцен­ туру, а дальше, в сравнительно молодом еще возрасте, и профессорскую кафедру,— здесь далеко не все понимают Селиванова. Две с лишним сотни печатных работ, в том числе несколько оригинальных моногра­ фий — а степени нет. Хирург с всесоюзным именем — но ведь не доцент даже!..