Сибирские огни, 1973, №3

эпидемия брюшного тифа. Лаборатории нет, коек мало, персонала не хватает Срочно строятся примитивные маленькие водопро­ воды, временная насосная станция Все си­ лы и энергию отдают медики борьбе, и эпи­ демия «брюшняка» идет на убыль. Зима. В наспех построенных больничных бараках — лютый холод. Не закрывая отде­ лений, проводят текущий ремонт. Январь 1931-го. В смотровой палате хи рургического отделения принимает первый вызов станция «Скорой помощи». Там име­ ется телефон, круглосуточно дежурят врач и санитар. Транспорт — единственная ло­ шадь. Летом в распоряжение «Скорой по­ мощи» заводом выделен санитарный авто­ мобиль. И еще одна зима. Снова трещат жесто­ кие морозы. «Замерзает канализация, застыл водо­ провод. Холодище в палатах, больные пря­ чутся под несколькими теплыми одеялами, а персонал работает в халатах, надетых по­ верх шуб. Чернила и лекарства замерзли. Нужен' немедленный капитальный ремонт. Как быть? Невозможно закрыть единствен­ ную в городе больницу! Выход найден: во дворе появляются вереницы палаток. Пока в корпусах идет ремонт, здесь, в брезенто­ вых палатках, не прекращается работа от­ делений: выписываются и принимаются больные, проводятся операции. Вот ветром от земли оторвало край палатки. В опера­ ционной горит спирт для нагрева воздуха. Видно, как персонал перебегает, ежась, из отделения в отделение, поправляя покосив­ шиеся от ветра палатки... Весна. Корпуса отремонтированы, палатки больше не нуж­ ны...» И, словно всего этого еще мало,— разыг­ рывается новая эпидемия! «Осенью 1932 года пассажирские поезда, эшелоны теплушек ежедневно выбрасывают на перрон сотни людей —среди них спе­ циалисты, вербованные, энтузиасты. Живут на вокзале, в вагонах. Устраиваются, кто где может: в бараках, землянках, палатках. Правил застройки нет, возникают улицы и целые поселки без плана, названий, номе­ ров. Бань не достает, растет вшивость». Тут-то и обрушивается трагедия. Сыпной тиф! Но не было на Кузнецкстрое растерянно­ сти! Борьбу со страшным врагом возглави­ ла чрезвычайная тройка по борьбе с эпиде­ мией. И снова тот же вопрос: с чего начинать? Нет санитарной базы, дезостанции. «Есть только изопропункт — жалкое, нас­ пех построенное здание с двумя маленьки­ ми, примитивными дезокамерами. Баня хо­ лодная, воды нет. Санитарная организа­ ция — пять врачей, один фельдшер, ни од­ ного грамотного дезинфектора. На помощь приходят горком партии, со­ ветские организации. Создается актив: ра­ бочие, домохозяйки, педагоги. В несколь­ ко дней в разных районах устраиваются «вошебойки» (жаровые дезокамеры) Ве­ дутся массовые санобработки бараков и на­ селения. Центральный комитет Российского Общества Красного Креста прислал бан­ но-прачечно-дезинфекционный поезд. Моби­ лизованы десятки машин, гужтранспорт. Весь медперсонал, независимо от специ­ альности, возраста, собственного здоровья, проявляет небывалый энтузиазм. Прибыва­ ет пополнение наркомздрава — медицинские работники Москвы, Ленинграда. Город разбит на участки. Сотни медра­ ботников вечером, после работы, обходят бараки, землянки. Идут в дождь, но грязи, проходят много километров пешком, увяза­ ют, теряют галоши. Выявляются и госпита­ лизируются больные, экстренные извещения отсылаются тотчас, всюду идут беседы ме­ диков с населением...» Мы потому столь подробно цитируем здесь афанасьевское описание катастрофы тридцать второго года, что она была пос­ ледней. Дальше — сведения о все возраста­ ющем бюджете здравоохранения, все новых открывающихся лечебно-профилактиче­ ских и детских учреждениях. А время не терпит... Победа над малярией — воистину леген­ дарный подвиг советской медицины, вели­ кая заслуга врачей и биологов перед наро­ дом. Искоренение недуга, уносившего мил­ лионы жизней, велось повсеместно. «Лето 1936 года. Нижняя Колония — не что иное, как заболоченная территория. Хо­ рошее раздолье для малярийного комара! Зарегистрировано только в этом сезоне че­ тыре тысячи случаев малярии. Создана ма­ лярийная станция. Быстро прорыты дренаж­ ные канавы, тонкий слой нефти, разлитый на поверхности водоемов, губит личинки ко­ мара Над старицами, заливами и озерами на бреющем полете проносится самолет — тучи парижской зелени опускаются на рас­ садники заразы. Взяты на учет все маляри­ ки, их интенсивно лечат, хинизаторы посе­ щают больных на дому. К осени очаг уничтожен!» Первую электрокардиограмму в Новокуз­ нецке снял доктор Афанасьев, Дело было так. «В 1938 году в терапевтическом отделе­ нии установлен электрокардиограф — доро­ гостоящий прибор, позволяющий определить очень тонкие, деликатные изменения в сер­ дечной мышце. В Сибири это второй аппа­ рат после Томска. Чтобы добыть его, заста­ вить творить языком тонких кривых, пона­ добились настойчивость, энергия и силы... Теперь у нас есть аппарат глубокой рентге­ нотерапии, биохимическая лаборатория. На­ шим больным не нужно ездить на исследо­ вание в отдаленные университетские цент­ ры». Тогдашние электрокардиограммы выгля