Сибирские огни, 1973, №2

рял всякий раз, когда мы в строительном лагере влезали на свои кро­ вати). Берто не первый, кто подвергся обработке на дальней усадьбе Тальмецуса; прием использовался простой, и именно поэтому он легко удавался. Поскольку задача, которую я дал Берто, была уже решена моим новым знакомым (вот кто четвертый!), Арману оставалось только при­ думать ошибку, чтобы получить отрицательный ответ, означающий бесперспективность всякой работы в моей лаборатории. Спектакль был поставлен на дальней усадьбе. Берто разволновался — еще бы! — и не стал проверять ход решения. (Кроме того, он порядочный человек и, предполагая наличие аналогичных качеств и у других, полностью доверился Арману). Для пущей достоверности Арман, по-видимому, заявил, что публикует эту работу, и включил ее в план,— вот почему в нем оказалось не шесть, а семь названий. Итак, Берто поверил. (Как и его предшественники). Он сразу же подал заявление об уходе. Будучи человеком дели­ катным, он не решился сказать мне в глаза о причине своего бегст­ ва, хотя, как я видел, и намеревался это сделать. Возможно, в послед­ ний момент стушевался. Едва лишь не стало в Отделе человека, по своему положению (а главное, таланту) оказавшегося между Арманом и должностью моего заместителя, на которую Арман, безусловно, метил, он поспешил поста­ вить меня перед фактом прибытия Сови, своего приятеля,— Сови го­ дился только на то, чтобы служить выгодным фоном для Армана... Что же касается плана публикаций, то Арман забрал его, как толь­ ко план сыграл свою маленькую роль. А затем подменил его старым нашим планом на шесть работ, которые я знал. Несколько раз такая операция проходила у Армана гладко. Я огорчался и не мог понять, почему уходят от меня способные сотруд­ ники. Но вот, в конце концов, обман раскрылся! Утром мне пришлось заняться обычными своими делами. Тщатель­ но скрывая зевоту (после бессонной ночи), я выслушивал разговорив­ шегося в последнее время Сови; старался разъяснить Высокому На­ чальству, что в общественной деятельности тоже надо знать меру и я должен сделать перерыв, прежде чем снова ехать для чтения лекций (по-видимому, наша поездка в Тальменус создала мне определенную репутацию); словом, все шло, как всегда. Я никому еще ни о чем не говорил. Не решился. С утра все откла­ дывал. А потом не хотел затевать разговор, чтобы не опоздать на укол. Оттягивал, одним словом. И уже в поликлинике только решил, в конце концов, позвонить Клер и узнать все. — Молодец,— ответила она.— Я поняла, куда ты ездил. И зачем. Стало быть, ты теперь все знаешь. Если бы все! — Милый,— сказала Клер,— я так зла на Армана из-за этой исто­ рии... И еще больше — на себя. За то, что не смогла помешать Арману. — Почему же ты не поговорила со мной? — Я ждала, когда у меня появится настроение для этого раз­ говора. — Очень логично!