Сибирские огни, 1973, №2

— Вот что,— сказал я.— Не хочешь разговаривать — не надо. < Я уже не мог остановиться.— Но план выдерживать надо. И ты бу­ дешь выполнять свои обязанности. Если автоматы не тянут эти зада­ чи— сама сиди и решай их. Ясно? Вопросы будут? Она помолчала, помолчала, потом поправила волосы, сняла ра­ бочий халат и — ушла. Я остался один. Дурак дураком. А как же план? Надежда прогнозу не поддавалась (в отличие от космической по­ годы). Нельзя было сказать, сколько времени продлится у нее пло­ хое настроение. И до тех пор, пока оно не изменится, работа останет­ ся на прежнем месте,— только это вы и могли прогнозировать. Что же касается автоматов... Один лежал еше в контейнере, но браться за него у меня как-то, откровенно говоря, не.было желания. Другой, веселый массовик-затейник, развлекался, по-иидимому, зада­ вая сам себе загадки в дальнем отсеке. И еще один валялся среди всякого хлама в подвале. Я пошел туда, где старательно продолжали трудиться наши ста­ рые роботы, и разыскал в небогатой выдаче этого черного дня ленты, принадлежащие 53-67А. До того, как выбило предохранители, он мало что успел посчи­ тать. Но обучение подвигалось нормально. А потом он вдруг перешел на двоичную систему. Единицы, нули,— и все, чистая лента. Это сра­ ботали предохранители: перенапряжение вычислительных секций. Предохранители Барренса служили для защиты автоматов в слу­ чае решения задач, к которым автоматы не были приспособлены. Но те задачи, которые должна решать Станция,— они ведь как специально для этой модели придуманы! Тогда — в чем дело? Я посмотрел его последнюю выдачу. Все тот же характерный сбой. Сначала — все хорошо, а потом — внезапный переход с вось­ меричной системы на двоичную, длинные столбцы единиц и нулей, но с закороченными предохранителями ему удалось продвинуться чуть дальше: ни с того ни с сего подряд несколько уравнений регрессии, и тут уж, по-видимому, перенапряжение достигало опасного уровня — автомат выходил из строя и давал сплошные колонки нулей. Тогда ему оставалось только бегать за Надеждой и задавать ей загадки... Рехнулся да и все. Я спустился в подвал, долго бродил с фонарем по мрачным хо­ лодным туннелям. Там немудрено заблудиться. Кругом была набро­ сана всякая рухлядь, и пару раз я растянулся на бетонном полу. Кое- как добравшись через завалы разного мусора, я разыскал, наконец, то, что осталось от 77-48А. Он жутковато поблескивал в свете фонаря! Мне нужна была его лента. Но я не нашел ничего, кроме пепла. Все сгорело, что могло го­ реть. Я посидел возле него в подвале, пристроившись на каком-то фа­ нерном ящике. Да, этот веселый парень, этот рифмоплет... Он ничего уже не мог рассказать мне. И лента его сгорела. Это было очень важ­ но — его лента. Все же я видел где-то такую задачу, эти уравнения... Пли мне казалось, что видел? Нет, точно, все это было мне откуда-то знакомо... Может, он стал решать дальше, и ему удалось чуть продви­ нуться? И, может, увидев его ленту, я понял бы, что это за роковая задача? Возможно. Но ленты нет. Из-за чего же он мог сгореть? Чудеса!