Сибирские огни, 1973, №2

Теплоход «Рахманинов» — плавучий клуб: он обслуживает речни­ ков. В трюме у него маленький кинозал, а в салоне — читальня. Бе­ жит по Оби теплоходик, и вдруг видит капитан: буксир толкает три- четыре огромные баржи с бревнами. Сейчас же «Рахманинов» шварту­ ется к нему. Команда буксира, кроме вахтенных, перебирается на теп­ лоход. Она слушает лектора, какой-нибудь самодеятельный концерт и смотрит фильм, а то и два, и три подряд, а буксир, знай себе, прет баржи — и «Рахманинова». Но вот кончается программа, ребята уходят к себе на судно, а из микрофона «Рахманинова» гремит над Обью голос капитана: — Отдать швартовы! И плывет «Рахманинов» дальше, до встречи с новым буксиром. Так и мотается он по Оби то вверх, то вниз — смотря куда плывут си­ лачи-толкачи... В этот осенний рейс на теплоходе показывали речникам только фильмы, да выступал он, Гурин, с рассказом о поэтах-сибиряках. Встретиться с людьми два-три раза в день не так уж, в конце концов, и обременительно. Гурин знал, что это у теплохода не только последний рейс, но и во­ обще его последняя навигация. Небольшой и старый, он не мог уже быть плавучим клубом. Теперь его не то совсем списывали, не то соби­ рались переоборудовать для каких-то иных нужд. «Так, должно быть, и я плаваю свою последнюю навигацию,— с го­ речью подумалось Гурину.— Пора и меня списывать»... Его черные глаза были обведены резкими темными кругами и от этого казались большущими. Пышные, совершенно седые с голубизной волосы облагораживали крупную голову... Весь он был переполнен усталостью. Она залегла в его глазах, на­ валилась на сутулящиеся плечи, своей тяжестью замедляла его движе­ ния. Дней десять назад он похоронил жену и остался совершенно один. Дочь и внук жили от него очень далеко, на Севере... Его потрясла не столько потеря жены — не так уж очень он любил ее — сколько само явление смерти. Мертвое равнодушие.ко всему ох­ ватило его в эти дни. Все представлялось ему нудной суетой сует, кото­ рую замыкала неотвратимая смерть. А ведь он в свое время воевал и нагляделся на эту самую смерть и сам долго ходил под ее пристальным взглядом. Но тогда он был мо­ лод и не один стоял перед ее лицом — рядом с ним было воинское братство... Вернулся он с фронта жадным до жизни. Он любил ее, он чувство­ вал очарование даже самых ее будничных подробностей. А теперь вот, когда грянуло пятьдесят пять, они вдруг показались ничтожными перед грядущим концом. И этот конец заслонил собой шум и многоцветье жизни... Врачи посоветовали ему переменить обстановку, уехать куда-ни­ будь на время. Соседка, Анна Филаретовна, работавшая на теплоходе поварихой, и подала мысль поплавать по Оби. Он взял в институте от­ пуск и пристроился на теплоход... Гурин не спеша знакомился с командой, ведь ему предстояло про­ жить с ней целый месяц. Рулевого моториста Николая Светышева он приметил сразу же. Смуглый, светлоглазый, с небольшими баками, Светышев был очень проворный и быстрый в работе. «Ишь ты, какой огневой парень»,— по­ думал Гурин с легкой завистью к его здоровью и молодости.