Сибирские огни, 1973, №2

В конце концов Арман все же появился у меня. Ну и что? Удалось ли мне узнать у него что-либо новое? Он молчал. А если и говорил — в его словах был нуль информации. Я потребовал, чтобы он принес мне ту работу, которая стояла в плане под номером семь; я не выговаривал ему,— просто сказал: хочу познакомиться с этой работой. Арман обе­ щал, но мне ясно было,— он не станет спешить. Лишь под конец раз­ говора мне удалось, кажется, сделать успешный шаг. Я пожаловался Арману (так, знаете, невзначай,— минута откровенности начальника с подчиненным) на то, что меня совершенно подавляет административ­ ная работа, что я хотел бы переложить ее на вполне надежного челове­ ка, которому мог бы довериться, и заняться, наконец, наукой; решаю­ щую фразу — собственно предложение занять пост моего заместителя — я, разумеется, не произносил (я до сих пор храню веру в старый те­ зис— сказанное слово имеет силу’—-'и потому воздерживаюсь от обе­ щаний); но и без того эффект получился достаточный,— я видел, как разгорелись у Армана глаза и порозовели щеки; нет, определенно это был удачный шаг, и я мысленно поздравил себя. Едва успев себя позд­ равить, я перешел к решению следующей задачи: — И как вам, Арман, удается успевать делать все на свете? Пора­ зительно!. Успех превзошел мои ожидания. И до чего же все-таки легко чи­ тать на молодых лицах! — Мне, знаете ли, открылись в последние годы две весьма важные истины,— продолжал я.—Истина «а»: в рабочее время невозможно что- либо сделать, все часы и все силы уходят на выполнение ролевых функ­ ций. Истина «б»: в Отделе вообще нет возможности сосредоточиться; чтобы по-настоящему заняться теорией, приходится уезжать куда-ни­ будь, хотя бы и ненадолго, иного выхода нет! Уверен, мысленно он открыл рот (если можно так выразиться). Но внешне, конечно, и виду не подал, что озадачен. Я мог бы сделать паузу и тем самым вынудить его ответить мне что-либо, Арман — воспи­ танный молодой человек и не сможет не поддержать беседу; возможно, без подготовленного ответа, Арман и проговорился бы от неожиданно­ сти; но это было маловероятно, да и в случае удачи сулило мне очень немногое; и я решил отказаться от сиюминутных соблазнов во имя буду­ щего успеха. Быстро смяв разговор, я отослал Армана по какому-то не­ значительному поводу. Затем я имел беседу с Берто, который зашел проститься. Призна­ юсь, я был удивлен. Я полагал, что он уже улетел. Он, по-видимому, так и понял то выражение лица, с которым я его встретил. Во вЬяком слу­ чае, он попытался объяснить свою задержку. Он сказал,— в очень неяс­ ных выражениях, правда,— что хотел вот, видите ли, попрощаться со мной, поговорить на прощанье и тому подобное. Само собой разу­ меется, я пытался, как мог, замять свою оплошность и всячески старал­ ся показать, что всегда, когда улыбаюсь, лицо мое имеет удивленное выражение. В бессмысленной вежливой суете мы потеряли около часу. Должно быть, я сам (из-за удивления в первую минуту) был виноват в том, что он не раскрылся и не рассказал нечто важное, из-за чего про­ пустил вчерашний рейс межпланетной ракеты. Если, конечно, и вправду хотел что-то сказать... Я умирал от любопытства, но не мог же я зая­ вить ему — давайте-ка выкладывайте, какого черта вы тут торчите лиш­ ний день, зачем я вам понадобился, в чем дело, и вообще — почему все- таки вы уезжаете... После ухода Берто я спешно проглотил успокоительную таблетку, 4 Сибирские огни № 2 ,