Сибирские огни, 1973, №2

Пришвартовались. На теплоход через поручни прыгают парни. Мо­ лодые, заросшие бородами, в резиновых сапогах. Длиннейшие голенища подвернуты несколько раз так низко, что раструбы хлопают нога об но­ гу, как ласты, и едва не метут по палубе. Некоторые в тельняшках и в болоньевых, цветных, стеганых в шашку, куртках. Это студенты из ин­ ститута водного транспорта. Этакие речные стиляги с поповскими длин­ ными волосами и лихо чумазыми руками и лицами. Вид у них диковатый. В этом они находят особый шик. — Да чего это вы, ребята, одурели? — возмущается Анна Филаре­ товна.—Усищи, бородищи отпустили, как староверы. Поцелуете девчон­ ку, а поцелуй-то получится волосатый да лохматый. Тьфу! Ребята хохочут, пытаются поцеловать «поварешку», но она убегает от них... Рассказывая им о поэтах, читая стихи, Гурин видит, как в салон, не­ заметно для ребят, заглядывает хмурая Зоя. Мгновенно осмотрев ребят, сидящих за столиками с газетами и журналами, она скрывается. Гурин понял, что муж ее не пришел. И тут же он увидел в окно, как она подош­ ла к поручням, перегнулась, вглядываясь в помещения буксира. Около нее возник киномеханик Софрон, и она стремительно куда-то исчезла. Наконец ребята отправляются смотреть фильм... Гурин выходит на палубу, на душе его муторно из-за того, что он ничем не может помочь этой девчонке. Обогнали плавучий подъемный кран. И как это он, такой высочен­ ный, не перевернет небольшое судно, на котором так царственно утвер­ дился? Серо-белые чайки кружатся. Их две. Почему они так высоко кружат­ ся? Где они спят? Где зимуют? Издали они какие-то очень тугие, плот­ ные, а хвосты у них такие коротенькие, что птицы кажутся бесхвостыми. Летают они далеко друг от друга. А летом у них, наверное, были птенцы. Сейчас же они чужие друг другу. У них все это просто... Небо синее-синее. Веселая вода Оби слепит солнечными бликами. А ветер студеный, речной. Гурин поднимается погреться в рубку. За штурвалом сидит на высоком — Гурину по пояс — круглом табурете Шляхов. Из угла в угол расхаживает, шурша плащом, возбужденный киномеханик. У него смешно вывернутые крылышки носа и очень коро­ тенькие брови, странно похожие на два вихра, торчащие вперед. Есть такие лица, что взглянешь на них — и тебе становится весело. Увидев этого киномеханика первый раз, Гурин сначала развеселился, но скоро почувствовал, что это самолюбивый и недобрый парень. Глаза его, ищуще-напряженные, так и рыскали по сторонам. Едва теплоход прича­ ливал у какого-нибудь селения, как он сбегал на берег, куда-то мчался, а потом притаскивал сумку с рыбой и с банками муксуньей икры. Софрон был уверен, что только он живет правильно. И поэтому обо­ жал поучать всех, изрекая всякие истины... Мельтеша по рубке, он напористо убеждал кэпа: — Ведь она же еще совсем зеленая! Что же из нее дальше-то бу­ дет?! Ведь жизнь прожить — это не поле перейти. Гурин садится на деревянный диванчик. -— Это такая хитрая бестия, что ей в рот пальца не клади! Задурила башку Витьке, женила его на себе, а теперь взялась за Николая. Семья — это же ячейка общества. А она разрушила ее. Надо призвать к порядку. Мы все в ответе друг за друга. — Мало ли их, таких-то? — усмехается Шляхов, зорко глядя вперед и примечая все пылающе-алые бакены, красные створные знаки на оетро- 2 Сибирские огни № 2.