Сибирские огни, 1973, №2

А у Гурина за эти дни все испепелилось в душе, ее выстелила серая зола. Он поселился один в избе рыбака на самом берегу и с нетерпением ждал конца гастролей. А вокруг все молчали, ему же так и мерещились косые взгляды, усмешки, шепотки. И они, конечно, были. После первых двух спектаклей Тамара пришла в себя. Она точно проснулась. И даже попыталась подойти к Гурину, виноватая, жалкая, прибитая, но он взглянул на нее с таким молчаливым бешенством, что она испуганно отшатнулась. Она увидела уже другого Гурина... Вот что произошло тридцать лет назад в этих северных, хмурых местах. Небось, капитан Шляхов и не помнит этой истории, не помнит эту одуревшую пестроглазую актрису, которая так, мимоходом, убила любовь Гурина... Гурин бродил по нарымскому городу, стараясь припомнить хоть од­ но знакомое место. Театр тогда, начав с Александровска, переезжал из села в село, двигаясь вверх по Оби. И здесь, в Колпашево, он закончил те, злополучные, гастроли. Гурин узнал только один клуб, а остальное как-то выветрилось из памяти. Даже гостиницу, в которой все жили, не смог найти. «Да зачем она мне нужна,— разозлился он и вернулся на теплоход.— Было бы что вспоминать! А то»... Но на душе еще долго было паршиво и смутно. И в память все лез­ ло прошлое. Гурин гнал его, а оно лезло. Вот уж не думал он этакое ис­ пытать через столько лет! 5 Гурин выходит из каюты и оглядывается вокруг. Через голые рощи сквозит и пылает кровавое огромное солнце, почти лежащее на земле ря­ дом с красными тучками. На солнце и на тучи набегают и набегают чер­ ные стволы деревьев,— так быстро скользит теплоход. Один берег высокий, ступенчатый, а другой отлогий, тальниковый, захламлен сучьями, трухлявыми колодинами, упавшими деревьями, уве­ шан бахромой корней. Перед берегами песчаные косы тоже завалены сос­ новыми, без коры, бревнами и березовыми стволами в белой пятнистой коре. Там и сутунки, и поленья, и коряги. Одни влипли в песок, а другие плавают около него. Река весной подмывает высокий берег, и от него отрываются пласты, образуя выемки, пещеры, над которыми сейчас висят карнизы из дерна. По кромкам его растет молоденький тальничок, густой, как непроходи­ мый камыш... Впереди показался буксир № 1004. Он толкал перед собой две бар­ жи с огромными штабелями большущих труб. Это для грандиозного неф­ тепровода, который тянут пз Александровска в Анжеро-Судженск через громадный, пустынный и дикий край, через непролазную тайгу, болота, через царство гнуса, комарья и зверья. Теплоход подплывает к буксиру, и голос капитана Шляхова гремит из рубки через микрофон: — Эй, на буксире! Хотите смотреть кино? На палубе буксира пусто. Большущий, трехъярусный, он уперся лбом в баржи и прет их перед собой, вспенивая воду. Несколько раз гре­ мит над Обью вопрос. Наконец там, на буксире, забегали, замахали: «Да, да!»