Сибирские огни, 1973, №2

Как мы видим, в данном случае это пока не очень получилось, что лишь подтверж­ дает мысль о том, насколько тема современной армии для поэзии трудна. Никому никого не хочу противопоставить, ибо в искусстве вообще, а в литературе в частности, противопоставления бессмысленны. Но хочу привести один пример, как эту же тему решил другой поэт, чье преимущество перед предыдущим автором состоит лишь в том, что он постоянно, многие годы, находился в армейской среде и, следо­ вательно, в круге тех мыслей и образов, которых мы сейчас касаемся. Вот как поэт сказал почти о том же, но совсем по-другому: Мы наружно и внутренне строже. Пусть простят мне сравненье, но мы Друг на друга. как доты, похожи, Что д о в р е м е н и только н е м ы . (М. Горбунов). Здесь автор тоже говорит о схожести людей, одетых в солдатские шинели, но говорит лишь об их временном сходстве, которое напоминает собою сходство дотов, пока они м о л ч а т , пока н е з а г о в о р и л и . Он даже извиняется за сравнение людей с немыми и однообразными дотами — таким оно, по внутренней сути, представ­ ляется ему неправомерным!.. И все же сам факт обращения Б. Слуцкого, К. Ваншенкина и других поэтов, их сверстников, к армейской теме представляется явлением положительным и обна­ деживающим. * * * Может быть, самым интересным в послевоенной поэзии об армии является то, что она, армия, стала петь о себе сама, не дожидаясь, пока о ней сложат песню профессиональные писатели. А. Рыбочкин и С. Тельканов, С. Баренц и А. Землянский, А. Коваль-Волков и М. Горбунов, А. Кошеида и И. Краснов— это лишь часть кадро­ вых офицеров, которые, не покидая своего военного поста, взяли в руки перо и стали писать о Советской Армии. Поэты, сами одетыё ныне в офицерскую или солдатскую шинель, отлично понимают назначение советского оружия: Я не хвалил бы танки и ракеты И богом артиллерию б не звал. Мой бог единый — мирные рассветы И горизонта голубой овал. Но я забыть не вправе, что рассветам Моей земли, Моей родной земли Орудия, и танки, и ракеты Живую повторимость сберегли. (А. Зем лянсн и й ). А. Землянскому вторит А. Коваль-Волков: Неба чаша И луна немая. Тишина, такая тишина... Только мы, солдаты, понимаем, До чего же хрупкая она. И сберечь эту тишину дано защитникам советской Родины, солдатам ее армии. И за ворот взбирается стужа,