Сибирские огни, 1973, №2

поэт решает идти по другому пути. Он пишет о своей л и ч н о й армейской юности. Он сам признается в этом: Я о в а с говорю каждой строчкой, Там, где я говорю о с е б е . Но его собственная армейская юность прошла довольно давно («Восемнадцать лет не видал я друга»), И хотя она не может не иметь общих точек соприкосновения с сегодняшней армейской юностью, все же это совсем не одно и то же. Но, как говорят, и на том спасибо: все же это стихи об армии, хотя и не совсем сегод­ няшних дней. Ближе других к решению задачи в том аспекте, как мы его поставили, подходит Б. Слуцкий в стихах об армии наших дней в книге «Современные истории». Как уже сказано выше, в этой книге есть целый раздел отличных стихов о войне. Видно, что они принадлежат человеку, который побывал сперва «под началом у стар­ шин», а возможно, и сам имел под началом не одного старшину, а уж потом написал эти точные и почти всегда пронизанные немаловажной мыслью стихи. Но еще больше при первом знакомстве с книжкой меня порадовало то, что поэт решил включить в нее стихи о современной армии. Звучи же, резкий звук приказа, • Взметайтесь, красных флагов очерки! Я гвардии майор запаса — Запаса самой первой очереди! — с нескрываемой гордостью восклицает поэт. «Снова, как прежде, бываю в казарме я»,— сообщает он. И пытается нарисовать эту современную казарму, облик населяющего ее молодого поколения: Армия, мирная армия, бритых затылков стандарт, лиц бесконечное разнообразие: темноволосая Азия с русоволосой Европой в ряд. Этот зачин заинтересовывает. Особенно обещание встречи с этим «лиц бесконеч­ ным разнообразием». К сожалению, в целом эти стихи несколько разочаровывают, поскольку «разнооб­ разия»-™ лиц в них как раз и не обнаруживается. Сходное ощущение оставляют и стихи «Подводная лодка №...». Тут, как и в первом стихотворении, недостает конкретизации мысли, ее вещного выражения, а главное —очеловечивания военно-технических атрибутов и одухотворенности челове­ ческих лиц. Напротив, есть стремление все увиденное нивелировать, привести к стандарту («бритых затылков стандарт»): Равенство в еде и тесноте, в норме хлеба, в пайке воздуха, в круглосуточной, почти без роздыха, —: каждодневной суете. И в третьем стихотворении: О, ритм! О, единообразие дающей шаг стрелковой роты! Поэт, видимо, не замечая того, явно подпадает/под ритм регламентации, до неко­ торой степени, несомненно, свойственной армейской жизни. Но ведь эта регламента- шш еще не сама жизнь, а лишь ее рамки, оболочка. И надо суметь пробиться сквозь эту внешнюю оболочку, чтобы увидеть и почувствовать самое суть.