Сибирские огни, 1973, №2

Верю, например, что рано или поздно понятие «уголовное преступление» исчезнет из повседневного обихода и мои пра-пра-правнуки, случайно с ним встретившись, по­ лезут за разъяснением в толковый словарь. Верю, что исчезнет нужда в милиции, и Уго­ ловный Кодекс станет исторической книгой прошлого, как Евангелие. Верю, что неува­ жительное отношение человека к человеку и к обществу будет считаться тяжким психи­ ческим заболеванием, лечиться такие больные будут, надо полагать, в специальных кли­ никах, окруженные ласковым вниманием белоснежного медицинского персонала. Все это будет, обязательно. А пока... А пока делами нарушителей общественного порядка занимается учрежде­ ние, к медицине отношения никак не имеющее. И методы лечения оно применяет весьма суровые, продиктованные насущной необходимостью. Хотя всем известно, что метод су­ ровых наказаний — не лучший способ воспитания хороших манер, однако ничего дру­ гого человечество пока не изобрело... Мое знакомство с учреждением по изобличению и исправлению преступников на­ чалось на очередной писательской «среде», когда к нам в гости пришли работники ми­ лиции. Конечно, нам было любопытно послушать людей, работа которых дала литера­ туре столько сюжетов для читабельных произведений. Однако гости выбрали более серьезную тему для разговора. — В нашей работе,— говорили они,— не так уж много тон интригующей занима­ тельности, которую вы встретите в любом детективном фильме или повести. В большин­ стве случаев разбор деталей преступления —это нудное, кропотливое, а зачастую и гряз­ ное занятие. Но, так или иначе, это тоже работа по человековедению, и познакомиться с ней небезынтересно для вас. Приходите, мы покажем вам все, что захотите увидеть, откроем двери мест заключения... Здесь мы невольно заулыбались. Но гости не склонны были переводить разговор на шутку и приглашали нас доверительно и серьезно. Может быть, я так и не воспользовался бы приглашением, если бы мне не попалась на глаза журнальная статья доктора юридических наук профессора А. Сахарова — «О тех, кто преступает закон». Говоря о развитии и направлении советской криминоло­ гии, автор выразился так: «...мы вплотную подошли к барьеру, который надо брать. Этим барьером является, на мой взгляд, проблема личности преступника...» На самом деле: личность преступника —что это такое? Я пришел в милицию, и там меня спросили, с чего я хотел бы начать. Пришлось признаться, что я не имею об этом сколь-либо ясного представления. Тогда мне пред­ ложили начать с самого легкого, самого наглядного. Не с человеческой души, где сам черт ногу сломит, а с материальных, физически ощутимых вещей — с музея, где собра­ ны орудия совершившихся преступлений. ...Здесь были ножи всех фасонов и размеров. Пистолеты всех систем и калибров. Ружья, обрезы и «старорежимные» гирьки на ремешке. Самодельные кастеты — же­ лезные плитки с четырьмя дырками для пальцев. Я прикинул на руке одну такую увесистую плитку. Вложил пальцы в отверстия и сжал плитку в кулаке... И уже нетрудно было представить, что произойдет, если эта­ кой штукой ударить человека по голове. А кастет предназначался только для этого, ни для чего другого он не годился. И я подумал, что у того, кто может так вот запросто стукнуть кого-либо этой штукой по голове, сердце должно быть обросшее шерстью. В специальном шкафчике висел, уникальный в своем роде, нож-меч, выкованный, видимо, из куска рессорной стали. Это был здоровенный ножище, совсем не страшный, скорее смешной. Я не мог понять человека, который его делал, что он думал, когда вы­ ковывал и опиливал этот меч-кладенец, годный разве только для вооружения витя- зя-богатыря времен князя Владимира. Но были здесь и не смешные ножи — с тонкими лезвиями, острые, зловещие но­ жи-стилеты. И тоже самодельные, государственная промышленность таких не выпус­ кает, ими нечего делать в народном хозяйстве. Вот один ручка из наборного плекси