Сибирские огни, 1973, №1

никогда не хотелось иметь от меня ребенка? А впрочем, зачем я спраши­ ваю?.. Ты всегда был так осторожен... Ладно, впустую разговор. Слиш­ ком легко я тебе досталась. Слишком. Тебе не пришлось затратить на это никаких усилий. А мне в тот вечер так одиноко было. Это ведь тоже бы­ ла новогодняя ночь, помнишь? Можем отметить сегодня юбилей... А р н о л ь д (идет к столу, нали ва ет д в е рю м к и , в о зв р ащ а ет с я к Н а ­ таше, п рим и рит ел ьн о обнимает ее з а п л е ч и ) . Какие мы сердитые, у-у-у!.. Хочешь, поцелую, ну вот сюда, в затылок? Ай, как сладко! А хочешь, поедем к тебе или ко мне? Сейчас? Н а т а ш а . Твои вечные маневры. Уйти от разговора, сделать вид, что ничего не произошло. Но сегодня ты должен мне ответить — да или нет? А р н о л ь д ( в з ры в а ет с я ) . Это, наконец, невыносимо! Тебе обяза­ тельно надо было испортить мне новогодний вечер? Н а т а ш а . Да или нет? А р н о л ь д . Наталья! К чему впустую сотрясать воздух? Ты же знаешь меня. Н а т а ш а . О, знаю! А р н о л ь д . Знаешь, чего я пуще смерти боюсь. Обыденщины! Не хочу густого быта, писающих младенцев, походов за кефиром... А брак — это именно та самая обыденщина. Неизбежная. Вечная. До самой смер­ ти. Я страшусь ее. И ничего не могу с собой поделать. Уж такой я уро­ дился. Меня не переделаешь. И потом... Разве нам с тобой так уж плохо? Каждая встреча — событие, праздник... Н а т а ш а ( са р к а сти ч ески ) . О, да, праздник! Именины сердца! ( П о м о л ч а в . ) Насчет обыденщины — это все слова красивые... Я дейст­ вительно знаю тебя... Ты просто — боишься ответственности. О, разуме­ ется, к чему тебе заводить семью, если ты и так великолепно устроился? Образованная любовница с отдельной квартирой, стройная фигурка, ин­ теллектуальные разговорчики, нейлоновое белье, материальная незави­ симость. И в самом деле — праздник. Сплошной. И никаких обяза­ тельств. Ничтожество ты, милый... А р н о л ь д . Ат ы очень эффектна, когда сердишься. (П о д х о д ит к н ей , кладет ей р у к у н а п лечо . Наташа уверты ва ет ся .) Н а т а ш а . Пусти, не подлизывайся. (Уходит н а к у х н ю .) А р н о л ь д (садится в к р е с л о , потягивается). A-а! Утрамбуется. Напьюсь-ка я, пожалуй. (Н а л и в а ет с е б е п о л ны й стакан, пьет з а л п о м .) Из кухни появляются Л а р и с а , за ней С е р г е й с гитарой в руках, Аня, Фе д о р Ив а н о в и ч . Аня . Ты — Лариса? Л а р и с а. Показать паспорт? С е р г е и . Значит, должна петь цыганские романсы. На, держи! (П о д а ет гит а р у.) к мы подумаем тем временем, чем бы еще заняться' Л а р и с а (бер ет гитару, настраивает, п р о б у ет .) Вот, послушайте это, откопала в материных старых нотах. (Поет старый р о м а н с .) Я вновь пред тобою стою, очарован, И в ясные очи гляжу, И вновь непонятной тоскою взволнован, Я жадных очей не свожу. В с е (п о дт я г и в а я х о р о м п о с л е д н и е д в е строчки к у п л ет а ), И вновь непонятной тоскою взволнован, Я жадных очей не свожу...