Сибирские огни, 1973, №1

АНАТОЛИЙ ЧЕРНОУСОВ ПРАКТИКАНТ \ П О В Е С Т Ь Когда время перевалило за полночь и когда всех слесарей-сборщи- ков уже пошатывало от усталости, мастер велел очистить машину от хлама, прибрать участок. Оттаскивая в сторону инструмент, негодные детали и куски листо­ вого железа с рваными после газорезки краями, Скворцов думал о том, что мастер торопится с запуском, что лучше бы еще раз пройтись по узлам, проверить, убедиться... Однако рыжий электрик, стоявший у пульта управления, по прика­ зу мастера стал уже нажимать на черные пусковые кнопки, и Скворцов почувствовал, как от волнения покалывает в кончиках пальцев. Зацокали, защелкали контакты, дрогнул и плавно покатился по рельсам тяжелый стальной мост, по мосту туда-сюда, словно ткацкий челнок, забегала тележка. На тележке ожило, побежало, замелькало швом полотно малого конвейера. Вслед за малым на площадке, навис­ шей над машиной словно виадук, потекло широкое полотно большого конвейера. Обросшие, с осунувшимися лицами, слесари стояли в сторонке, нещадно курили и смотрели на свою машину, на громадину, которая те­ перь наполнялась движением, гулом моторов и колес. Скворцов тоже попросил папиросу и, помяв ее в дрожащих пальцах, закурил. — Давай! — хриплым голосом крикнул в это время мастер. Облизнув сухие губы, электрик всей ладонью надавил на самую большую пусковую кнопку, и тотчас же взревел огромный ребристый мотор, завращался, набирая обороты, скрытый в головке ротор. Гена-солдатик, стоя вверху на виадуке, запустил совковую лопату в железный бункер и сыпанул на конвейер первую порцию формовоч­ ной земли. Черная горка этой волглой земли проплыла по ленте виаду­ ка и, задержанная ножом-лемехом, свалилась на ленту малого конвейе­ ра. Он донес ее до чугунной головки, земля исчезла в головке, но через мгновение, захваченная плицей ротора, вылетела снизу в виде черной струи. Скворцов жадно курил горькую папиросу, с непривычки кружилась голова, но унять томительный тревожный озноб никак не удавалось. Обороты ротора, между тем, нарастали, нарастали, приближаясь к пределу; черная струя уже хлестала из головки с такой силой, что отдельные песчинки, задевая за края чугунного сопла, высекали искры. И когда предел — полторы тысячи оборотов в минуту — наступил, в машине что-то треснуло, грохнуло, ударило в фермы моста, дзенькну- ло, раскололось. У самого уха Скворцова, обдав его визгом и вихрем, пронесся осколок, и в следующий же момент, похолодев, Скворцов*