Сибирские огни, 1973, №1

же поднять весь лагерь, то подталкивала Андрюху: «Отойди, прошу тебя, отойди...» А потом, как он ни упирался, схватила его за руку потащила к лагерю — откуда только сила взялась. — Они •—скоты, конечно, но и ты тоже хорош...— сказала она, когда оба чуть не залетели в едва тлеющий костер. Сказала, всхлипну ла и полезла в свою палатку. Андрюха стал было оправдываться, н Наташка не захотела с ним даже разговаривать. Повозилась, уклады ваясь, и затихла. Андрюха обалдело потоптался у входа в палатку, вытащил свое одеяло и ушел вот сюда, на эту поляну. Закутался в одеяло и тотчас ж заснул. ...А теперь, валяясь в траве и прислушиваясь к звукам пробуждаю щегося лагеря, перебирал в уме все, что произошло вчера, и ему было стыдно. Наташка права, сто раз права. Не вмешайся она столь реши тельно— была бы драка. Заурядная драка «из-за бабы». Мерзость. Мор добой. А он еще петушился: обидел ее. Не надо было пить этот второ» Пашкин стакан, не иначе как от него «взыграла кровь»... Андрюха плю нул с досады и повернулся на другой бок. День, между тем, разгорался, надо было возвращаться в лагерь, а то потеряют. Андрюха поднялся, скатал одеяло и, взяв его под мышку, напра вился к реке. Кузнечиков в траве было хоть лопатой греби, они разле тались из-под ног, как брызги. Неподалеку от лагеря на обрывистом невысоком берегу сидел Баг ратион и удил рыбу; в соломенной шляпе, в дачном полотняном костюме выглядел он каким-то непривычно «мирным», домашним... Справа и сле ва от него шагах в двадцати сидели с удочками его мальчики. — Клюет? — спросил Андрюха. — Да так...— Сварщик кивнул на связку чебачков, нанизанных н зеленый прутик и приспущенных в воду.— Тут ведь не улов важен, а... — Пожалуй,— согласился Андрюха, глянув на широкую, медленно и мощно текущую реку, на островок неподалеку от берега, покрытый молодым березняком. — Я вон и парней своих пристрастил. Пусть сидят у реки и учатся уму-разуму, наблюдают... думают не спеша. Сам-то я люблю и охоту, и рыбалку... Да только теперь, на полуторых-то ногах, какая охота. Во и остается, что...— сварщик указал глазами на поплавок. -— А где вам, Багратион Петрович?..— Андрюха присел рядом. — Ногу-то? — догадался сварщик. И посерьезнел, помолчал, по лез за папиросами.— На войне. Я же и повоевать, Андрюха, успел. Глубоко затягиваясь дымом, Багратион медленно, словно бы через силу стал вспоминать подробности боя, в котором ему искалечило ногу... Это был бой за горный перевал... Перебегая от камня к камню, о скалы к скале, они стреляли друг в друга: Багратион и стрелок дивизи «Эдельвейс». Он охотились друг за другом, укрываясь за выступам:' скал и за камнями. Каждый зорко ждал оплошности другого. Коротки ми очередями они пригибали друг друга к земле, бросали на остры камни; пули с визгом пороли горный воздух, дробили гранит и улеталт в ущелье, чтобы обессилеть и упасть на дальних склонах. И вот когд Багратион перебегал от одного укрытия к другому, в незащищенную ег спину ударил второй автоматчик, скрытно обошедший увлеченного охо той русского солдата. И он всадил в сержанта Свиридова целую обойму и переломал ем все, что только можно переломать...