Сибирские огни, 1973, №1

тош—Нет деталей, собирать нечего, и никто не чешется; слесари в до­ мино дуются, а мастер бумажные шарики катает. Шуметь же надо, тре­ бовать. В газету, в конце концов, писать. Не сидеть же, черт побери, сло­ жа руки, мол, так уж повелось, такие уж порядки...» Кое-как к концу дня Андрюха разделался с проклятыми кольцами. Домой пошел пешком, чтобы отдышаться от резиновой «душегубки». Злость понемногу стала утихать, однако ничто теперь уже не могло остановить его мыслей —в чем же причина? Почему целую неделю сто­ ит сборка? Как рождаются машины, он теперь знал не только по книгам, про­ следил весь процесс «в натуре» 0 "в начала до конца. Не раз бывал в за ­ готовительных цехах, литейных, кузнечных, где из куска железа получа­ ют заготовки. Бывал в механических цехах, где заготовки фрезеруют, точат, строгают, шлифуют, а потом отправляют в кладовые. Из кладовых готовые детали стекаются в сборочный цех, где из них и собираются раз­ личные автоматические установки и части автоматических линий. Сборка — заключительное звено длинной цепи. Заключительное и зависимое. Ведь если хотя бы одно промежуточное звено в этой цепи подведет — значит, детали в сборочный цех вовремя не поступят. Вот те­ бе у сборщиков и простой, безделье. Хотя бы одно звено подведет!.. А оно, конечно же, найдется, такое звено. Андрюха сам видел: вот поче­ му-то остановился конвейер в литейном, стоит полчаса, час; вот пусту­ ют станки, отличные новые станки покрылись пылью. Не хватает, гово­ рят, рабочих — ладно. Но ведь и те станки, на которых работают, тоже нередко стоят. Взять хотя бы тех двух мужичков... Было это еще в самом начале практики. Продвигаясь как-то вдоль линии станков, Андрюха забрел в самый дальний угол цеха и оказался у большого открытого окна. Здесь стояли два револьверных станка, и видно было: только что на них работали. Все разбросано, не прибра­ но: заготовки, детали, стружка, грязные рукавицы, мятая пачка «Севера». За окном густое переплетение кленовых веток, сквозь которое виднеется оштукатуренная заводская стена. Стена старая, и прямо на­ против окна в ней выщербина сверху, а под выщербиной штукатурка вся в каких-то продолговатых черных пятнах и царапинах... Не успел Андрюха разобраться, кому бы это вздумалось так разри­ совывать стену, как загадка разрешилась сама собой. В выщербине над стеной показалась белобрысая голова. Человек лег животом на стену, заглянул внутрь заводского двора, повертел головой направо и налево (Андрюхе сквозь ветки все отлично видно), потом перевалился через стену, и ноги его в замасленных ботинках заскользили по штукатурке, оставляя на ней грязно-синие полосы. Спрыгнул, еще раз огляделся и после этого крикнул: — Никого. Давай! И вот она, через стену летит бутылка, потом другая. Белобрысый ловко поймал их и спрятал у себя под пиджаком. А вот и вторая голова: лысоватая, с бегающими глазками, показа­ лась в выщербине над стеной. Тоже перевалился и, задирая штанины, заскользил растопыренными ногами по стене... «Вот собаки!..» — почти с восхищением подумал тогда Андрюха, глядя на сообразительных дружков, которые, схоронясь в кленах, уже срывали зубами жестяные пробки с бутылок... Теперь он уже так не думал. Эти мужички, спячка на сборке и се­ годняшние кольца —все это как-то увязывалось теперь одно с другим.