Сибирские огни, 1973, №1

го не могу поделать, на стройке комсомоль­ цы — хозяева!» — Значит, из поступающих на работу никто вас не минует? — спросил я. — Никто, ни молодой, ни старый. Ста­ рички особенно удивляются: нигде такого не видели. Мы им спокойненько разъясня­ ем: «Папаша, нигде не видели, а у нас уви­ дите!» И если уж приняли человека — не бросаем его на произвол судьбы: и с про­ пиской помогаем, и с жильем. В конце 1963 года Талнах еще был на положении «штрафного батальона». Сюда «ссылали». Некоторые организации Но­ рильска рады были сбыть с рук прогуль­ щиков и пьяниц. А через полтора года ком­ сомольцы стройки сами брали на воспита­ ние у таких коллективов трудных людей. Комитет комсомола и отдел кадров «Талнахрудстроя» получали в ту пору сот­ ни писем. Писали рабочие, солдаты, де­ вушки. Хотели строить заполярный рудник, просили прислать вызов. — Жаль отказывать, — сокрушался Фе- фелев, — но приходится. Не можем пока принять всех желающих. Бригады укомп­ лектованы, а если появляется вакансия — норильчане об этом раньше нас узнают! Приходили и другие письма. Одно из них опубликовано в газете, «Заполярная правда» 3 декабря 1964 года. Виктор Не­ чаев, сбежавший со стройки два года на­ зад, писал: «Меня тянет на Талнах постоянно, я чув­ ствую, что только там стану настоящим человеком, где начал свою трудовую жизнь после армии. Пусть комсомольцы сурово осудят меня за мои проступки, я готов по­ лучить любое наказание. Мне стыдно за мое прошлое, оно постоянно стоит в голо­ ве, а это самое страшное, когда судишь себя...» Ему послали вызов. Я присутствовал на одном заседании об­ щественного суда. На сцене клуба висели два плаката, слева — «прогульщики», спра­ ва — «пьяницы». Под плакатами лицом к залу — люди в рабочей одежде. Перед сце­ ной — стол, накрытый красной материей, за столом сидели судьи — комсомольцы, чле­ ны штаба стройки, представители админи­ страции. В зале было черно от спецовок. Подсудимые мялись, прятали глаза, бормо­ тали жалкие оправдания. В лицо им лете­ ли гневные слова, и каждое —■как поще­ чина: — Позорник! — Значок хоть бы снял! — Не вороти морду, .смотри в глаза людям! Приговоры были суровы: снизить раз­ ряд, переселить из общежития в палатку, объявить выговор с последним предуп­ реждением, уволить. Голосовал зал. Пред­ седатель считал поднятые руки, потом сби­ вался. — Кто против? Воздержался? Едино­ гласно. Вот уж, поистине, суд праведный, суд скорый! Панораму Талнаха-1965 замыкал посе­ лок Новый —пятиэтажные здания из красного кирпича. Здесь жили те, кто сво­ ими руками возводил и эти дома, и пром- площадку рудника. В центре поселка — клуб «Юность», интересный не только сов­ ременной архитектурой и богатым внут­ ренним убранством, но и своей историей. Строители заложили его почти одновре­ менно с первым пятиэтажным домом. Они строили клуб зимой, после работы. Строи­ ли клуб, а сами ютились в палатках. Открытие «Юности» состоялось 22 апре­ ля 1964 года, в день рождения Владимира Ильича Ленина. Клуб «Юность» посещают не только тал- нахцы. Здесь висели афиши, извещавшие о концертах ленинградской оперы, грузин­ ской эстрады, ансамбля песни и пляски Сибирского военного округа, артистов цир­ ка, венгерского джаза. Эти стены слышали Павла Нилина, Льва Ошанина, Сергея Сар- такова, Константина Симонова, Леонида Соболева и других писателей и поэтов. Здесь бывали корреспонденты централь­ ных газет и журналов, работники радио, фоторепортеры, кинооператоры. Талнах тогда был как бы обязательной темой, о всесоюзной ударной комсомоло- ской стройке написано много хороших очерков и статей. Но случались и конфу­ зы. Вот как, к примеру, был описан эпизод с находкой коренных выходов интрузии у горы Отдельной. Искали бедные геологи, искали и отчаялись. Лежал на пути ка­ мень, один из геологов со злости пнул его, другой говорит: нехорошо, дескать, камчи пинать. Посмотрел, а там руда. Тогда Нестеровский сел на этот камень и за­ плакал... Ни дать, ни взять —воскресная радио­ передача для детей дошкольного возраста. Среди работников Норильской экспедиции заметка эта вызвала смех. Там-то хорошо знали Василия Нестеровского — способно­ го геолога, весельчака, любителя шумных компаний. Сотрудники потом долго над ним потешались: — Вася, а почему ты плакал? Ножку за­ шиб аль от радости? ...Минуло шесть лет. Талнах стал горо­ дом. Через Норилку переброшен мост. Исчезло панно у въезда в старый по­ селок, зато на правом берегу Норил- ки, там, где раньше была перевалочная база завхоза Западно-Караелахской пар­ тии Блавацкого, заложен монумент пео- вым строителям. Смотришь, удивляешься, радуешься. Ес­ ли бы сам не видел —не поверил бы... Что же в будущем?