Сибирские огни, 1973, №1

ные отложения, на девятом метре вреза­ лась в коренные габбро-диабазы. Это была первая скважина, вскрывшая талнахскую интрузию. Номер ее был КЗ-21. Смотреть первую руду сбежалась вся бригада. Рабочие разбивали короткие столбики керна, по-детски радовались каж­ дому вкрапленнику и прятали в карманы осколки. — Не трожьте! Не трожьте керн! — кричал сменный мастер Иван Коптев.— Он же на пробы пойдет, дурни! —Но и сам, захлестнутый общей волной, сунул за пазуху осколок с блестками руды... — С той скважиной мы хватили горя,— рассказывает Григорий Лимонов. — Воды поблизости не было, пришлось соорудить из штанг водопровод и качать насосом из небольшого болотца метров за двести. По­ роды были трещиноватыми, промывка ухо­ дила в них почти целиком, а осенью наш водопровод перемерз... В общем, помучи­ лись мы с ней, как ни с какой другой! Наступила зима. Стояло тогда на Тал- нахе несколько балков—домиков на са­ нях, ползали трактора, бурила вышка Ли­ монова, переезжая с одного места на дру­ гое. База партии находилась на Вальке. В партии было еще три станка, но они ра­ ботали в других местах —один на Карае- лахе и два,—на Норилке. Талнах был уже под прицелом, но медленно, очень медлен­ но двигалось дело. Буровиков сдерживало бездорожье. Весной 1961 года станки с Караелаха и Норилки все-таки были переброшены на Талнах. Постепенно люди тут обжились, построили баню, магазин, один балок обо­ рудовали под столовую. Прибывало по­ полнение Целыми днями геологи пропадали на скважинах, да что там днями —сутками! Бурение теперь шло быстро, надо было успевать документировать керн, отбирать пробы, закрывать наряды. Расписание было вольным, рабочий день — ненормиро­ ванным. Многого они еще не умели, но по­ могали друг другу, часто спорили, и недо­ статок опыта с лихвой восполнялся энту­ зиазмом. Это было замечательное время, и все верили, что Талнах не обманет. Лето и осень 1961 года не принесли осо­ бых успехов, но разведчики уже не теряли залежь. Из дымящихся колонковых труб буровики извлекали теперь не санти­ метры, а метры рудного керна. О Тал- нахе говорили уже не только в Красно­ ярском геологическом управлении. Развед­ чики чувствовали, что большая руда где-то рядом. Но угодить в нее скважиной пока не удавалось. В середине октября 1961 года была за­ дана скважина КЗ-38. А через два дня там случился пожар... Произошло это до­ вольно нелепо. Бурение шло по вязким ледниковым суглинкам, и для увеличения скорости проходки технорук предложил применить в качестве промывочного раст­ вора солярку. Закачали ее в насос, увели­ чили давление, и... шланг, не выдержав на­ пора, лопнул, а струя солярки брызнула на раскаленную печку. Люди успели выскочить наружу, но теп­ ляк сгорел дотла. Бурение на КЗ-38 возоб­ новилось лишь 1 декабря. И вот 23 января на глубине 223 метра скважина подсекла рудную залежь небывалой для Норяль- ска мощности — этакий многоэтажный дом, нацело сложенный из руды! Анализы проб дали баснословные результаты. При­ близительность исчезла. Скептики подави­ лись собственными языками. Стало ясно: совсем неподалеку открыто богатейшее, уникальнейшее месторождение медно-нике­ левых руд. Сейчас, когда талнахская руда полным ходом идет в плавильные печи Нориль­ ского горно-металлургического комби­ ната, поражаешься прямо-таки фатальной цепи случайностей, препятствующих порой геологоразведчикам. Трехкилометровая по­ лоса с выходом рудоносной интрузии, ошибочно отнесенная к «чужому» план­ шету... Талнахский профиль, всего на пол­ километра не дотянувшийся до рудной за­ лежи... Пожар на первой «прицельной» бу­ ровой... Не иначе, сокровища Талнаха ох­ ранял какой-то «злой дух»! Но люди ока­ зались сильнее и настойчивей. Уже в 1961 году Западно-Караелахская геологоразведочная партия резко увеличи­ ла объемы бурения. На Талнах дополни­ тельно бросили 15 буровых станков. Это были трудные месяцы, пожалуй, самые трудные из всех прошедших и будущих. Но сначала надо представить себе, что та­ кое таймырская зима. Вообразить нелегко, это надо прочувст­ вовать — лицом, руками, коленями. Мо­ роз в 40—50 градусов сам по себе перено­ сится тяжело. Трудно дышать, трудно дви­ гаться, не хватает кислорода. Ветер силой 25—30 метров в секунду — тоже явление не из приятных. Он может сорвать шапку, повалить подгнившее дерево, порвать про­ вода, унести сохнущее белье. Но когда мо­ роз и ветер соединяются — выдержать это сможет не каждый. Один приезжий журналист был очень удивлен, встретив зимой людей в плащах. Но ему объяснили, что плащ надет поверх пальто — это вынужденная «мода» но- рильчан. В комнате со мной жил монтажник. Я видел, как он одевается: натягивает теп­ лое белье, рубашку, свитер, надевает две пары брюк, штаны на цигейке, меховые носки и унты. Затем он облачался в тело­ грейку, овчинный полушубок, брезентовый плащ с капюшоном и уходил, похожий на кочан капусты. Ему весь день предстояло работать под открытым небом. Вечером он возвращался, сбрасывал свою амуницию и лез закрывать форточку. Толя, зачем? — протестовал я. —• Пусть свежий воздух!