Сибирские огни, 1973, №1

вроде бы все знал, а утром проснулся — хоть убей, ничего не могу вспомнить. Как «вчера мы с Алкой плюнули и пошли в кино: все равно ничего не знаем». — Эй, у кого есть последняя лекция? Дайте взглянуть, я не был... — Братцы, кто мне толком расскажет, что такое нация? — Сущность и явление, сущность и явление... — бормочет Клюева, высокая напуганная блондинка, прохаживаясь взад-вперед с конспек­ том в руке. — Всякая сущность является, а всякое явление суще­ ственно... — Скажите мне, Прокушева, —басом вопрошает огромный Сысоев у маленькой, с рукавичку, девчонки, — что есть экзистен-циализм? — И пока Прокушева тараторит, Сысоев обалдело глядит ей в рот. И вдруг появляется отличник, ученый человек, светило Сема Лемкин. Все — к нему с вопросами, с просьбами. — Что вы, что вы! — кокетливо пугается Сема. — Я сам ни в зуб... Ему, разумеется, не верят. — Уж не прибеднялся бы! — Кто-кто, а ты-то, Сема, волокешь... — Глухо! — трагически восклицает светило, хотя знает курс как свои пять пальцев. Но так принято — во что бы то ни стало уверять товарищей, что «ни в зуб». Тем приятнее потом будет неожиданность — получил пятерку. А тот, кому сейчас заходить, стоит у двери и, нагнувшись, смотрит в щелку. Он как бы уже заранее готовится, настраивается, наэлектри­ зовывается, привыкает к атмосфере экзаменационной аудитории. — Кто отвечает? — спрашивают у него. Чтобы не попало по лбу, в щель смотрящий Мачихин вовремя от­ прянул в сторону, и тотчас же в коридоре появился розовенький, рас­ паренный, как из бани, Шушаков. — Ну? — Чё поставил? — Что попалось? — Здорово гонял? — Счастливчик... Теперь в обычае сдавшего экзамен — преувеличить страдания, че­ рез которые только что прошел... — Четыре дополнительных подкинул, — вздыхает Шушаков. —• Думал — крышка..» — Зава-ал! — ужасаются в толпе. — Держите меня... — Толстуха Ивкина, закатив глаза, как столб, валится на руки подружек, которые ее, как столб же, возвращают в вертикальное положение. — Сущность является, явление существенно, — еще более остерве­ нело шепчет насмерть перепуганная Клюева. Поотиравшись тут, в коридоре, послушав разговоры и, таким обра­ зом, немного пополнив свои знания, Андрюха решил: будь что будет — и вслед за Петром, Владькой, Игнатом и Гришкой Самусенко записался в очередь. Когда сел за столик, указанный экзаменатором, и глянул на билет, то чуть не плюнул от досады. «Закон пакости» сработал четко. «Основ­ ной вопрос философии» — было написано на узкой полоске бумаги после цифры один. Второй и третий вопросы попались так себе, но и над ними придется попотеть. Андрюха сжал кулаки и заставил себя собраться, сосредоточиться, до предела напрячь память и стал выжи