Сибирские огни, 1973, №1

За их пристрастье к ярким краскам Сердился мастер и ворчал: «Поди ж ты, как размалевали... Нет, красить дерево не след. Наличник краше стал едва ли, Ведь он под краскою ослеп». Над речкой дом его ажурный В однообразье не коснел. Наличник был с утра лазурным, К закату медленно краснел, А окна бликами слепили — И дядя Митя славно жил. И не одно гнездо слепили Над тем наличником стрижи. А на селе с карнизов броских За каждодневной суетой Облезла краска. Дышат доски Первоначальной красотой. Снеслись небесные хохлатки. Был град с куриное яйцо. И после бурной яйцекладки Белым-бело мое крыльцо. Вдали белым-бела низина. От града холодом сквозит. И та низина, как корзина, На дужке радуги висит. Кемеровская обл. Марьям Гаджиширзаева ♦ ♦ ♦ Мама! —слышу в белой метели. Мама! —слышу в майской капели. Мама! —слышу в трепете листьев. Мама! —это сердцу так близко. Мама! —слышу в каждой травинке. Мама! — это лепет Иринки.