Сибирские огни № 12 - 1972

След приводит к знакомой колее, пахнущей горячим железом. Но запах не пугает больше. Не пугает и след человека, только что прошедшего тут. Может быть, страх перед миром, который был жизнью, оказался сильнее или чутье подсказало, что отныне в этой огромной тайге ему остались только такие дороги —с удушливыми, чуждыми его природе за­ пахами; и не бродить ему больше чистыми снегами и нетоптанными по­ лянами, не дышать вольным воздухом лесных трав. Изюбрь равнодушно и устало затрусил по колее. Бежал следом че­ ловека, пока почти не наткнулся на него. Возможно бы наскочил, но тот обернулся и громко крикнул. Изюбрь шарахнулся в сторону, упал на колени. Поднялся, трясясь всем телом. Если бы голос повторился, он бы бросился без ума, наты­ каясь на деревья, пока не свалился с ног. Но ничего такого не произош­ ло. Затихли шаги, растворились запахи, успокаивались потревоженные кусты. Изюбрь перевел дух, будто вздохнул тяжко, выбрался на колею. Побрел по своему следу. Куда шел? Куда теперь вел инстинкт? Было единственное место в большой тайге, где могло притулиться измученное тело —это калтус. Там лежал утром, туда шел и теперь. К калтусу прошел прямиком по следу человека, ставшего привыч­ ным. Вышел на лежку и остановился в оцепенении. Тут что-то стало не так. Птица уже не сидела на кочке. Лежала на его месте. Глядела навстречу красным раскрытым клювом. Снег успел набиться в него, но не смог скрыть пугающего запаха крови. Едва уловимая гарь пороха исходила от травы, от деревьев, даже от снега... Все здесь дышало гибелью. Изюбрь попятился, обошел стороной это место, где до сих пор на­ ходил приют, пересек калтус и снова вышел к колее. Тут он оставил два следа. Один вел к гольцам, другой обратно... Выбрал последний, поплел­ ся с тяжелыми вздохами, будто понимая, что так и предстоит блуждать по кругу, пока будут носить ноги. Вечерело. Снег грубел от холода. Становился тяжелым и колючим. Он летел в глаза, вышибая тягучую слезу. Она ползла по морде, нараста­ ла мутной сосулькой. От калтуса колея шла прямо и все вниз. Однако ноги скользили и делали петли: они отказывались двигаться. Мысли также топтались па месте, крутились вокруг птицы. Зачем природе такое создание? Зачем наделила таким длинным веком? Будто некуда было вложить свои жиз­ ненные силы? Природа не хочет считаться с человеком, создала, выпу­ стила, как птенца из гнезда. Лети, укрепляй крылья. Познавай и откры­ вай тайны. Твори. Но выше моих законов подняться не моги. Потому что при всей твоей мудрости и знаниях ты простой смертный. — Да, жизнь человека коротка. Он не успевает постичь ее мудро­ сти,— бормочет Илья и оборачивается: за спиной шуршит снег. Изюбрь! Маячит, как привидение. Голова опущена, бородгтая шерсть на груди. Идет следом. Может, подойдет, станет лизать руки? — Эй' Иди в свою тайгу, черт возьми! —сердито крикнул Илья и побрел дальше. Он расслышал глухой шум моторов, и стремился к ним всеми угасающими силами. Наконец колея вышла к дороге и прошла среди свежих следов, е- ред глазами встала огромная, похожая на ковригу, гора. Заслонила все. тайгу, небо, падающий снег. С вершины гольца она выглядела не боль­ ше кочки. Вышки, где гудят моторы, казались постройкой из спичек.