Сибирские огни № 12 - 1972

дощечку, бондарную клепку, штукатурную дрань, брусчатые срубы для двухквартир­ ных домов, бочкотару, топорища, штакетник для заборов... Но особое значение имеет лесохимиче­ ское производство —смола, скипидар, де­ готь, древесный уголь. Кто-нибудь несведущий снисходительно усмехнется: «Смола? Древесный уголь? Ко­ му это нужно в наш век полимеров и стали?» А вот однажды ехали мы на поезде из Новосибирска в Кузбасс. Как водится в до­ роге —захотелось чайку. Проводница же говорит: «Извините, чайку не будет — углем не обеспечили». Оказывается, кипятильники в поездах нагреваются древесным углем. Именно древесным, каменный не годит­ с я— от него засоряются какие-то там тру­ бочки. И как раз Казанка-то и поставляет дре­ весный уголь Западно-Сибирской дороге. Любителям шашлыков известно, что мя­ со жарят только на березовом угле. Опять- таки наша Казанка снабжает новосибирский общепит этим дефицитным топливом. Наконец, уголь из Казанки идет в ме­ таллургическую промышленность —он не­ обходим для выплавки особо высококачест­ венного металла. Скипидар нужен многим — от аптекаря до живописца. В смоле нуждается резиновая промыш­ ленность. Важно отметить, что в лесохимию идет только неделовой лес, правильнее даже ска­ зать— отходы лесного хозяйства: старые полусгнившие осины, вершины берез и пни, простоявшие много лет. С виду это производство несложное, да­ же в чем-то примитивное: в землю вкопа­ ны большие котлы, под ними — печи; от котлов идут стоки, по которым течет смо­ ла. Никаких тебе приборов, никаких там рубильников, штекеров, транспортеров... Но, оказывается, дело это требует сноровки, на­ выка и чутья, что ли. Мастер Минулла Губайдуллин говорит с нескрываемым чувством собственного досто­ инства- — В соседнем леспромхозе тоже пробо­ вали гнать смолу — не получается у них. А у нас нормально идет. — Секрет знаете? — Какой такой может быть секрет в простой работе? —тонко улыбается Губай­ дуллин.— Пожалуйста смотри сколько хо­ чешь. Все на виду. Учись, если нравится. — Вы сами давно лесохимией занимае­ тесь? — Ой, давно! Уж и не вспомню, сколь­ ко лет Видишь, совсем поседел на этой ра­ боте. Работа черная, а голова белая... Я так думаю: тут все вовремя делать надо — во­ время заложить, вовремя открыть. Чуть- чуть не додержал — и не тот сорт. Часов, между прочим, при нем не было. Нет, не зря говорят — это самое «чуть-чуть» составляет основу любого искусства. * * • По таежным ухабистым дорогам натуж­ но тянут груз мощные лесовозы. За пят­ надцать, за двадцать, за тридцать километ­ ров в любую погоду, в дождь и в пургу едут и едут к прожорливой пилораме ог- ромные бревна. В лесном хозяйстве все нелегко. Но труд водителей лесовозов особенно тяжел. И они, эти шоферы, люди серьезные, понимают, что от них зависит бесперебойный ритм всего цеха. К ним относятся с уважением. Большие портреты Василия Дмитриенко, Хабибрах- мана Бикмухамедова (портреты, написан­ ные новосибирскими художниками) висят на почетном месте — в зрительном зале сельского клуба. ...Иду по глухой лесной дороге. Меня догоняет огромный, видавший виды, изряд­ но помятый желтый лесовоз. Хабибрахман Бикм.ухамедов останавливает машину, от­ крывает дверцу: — Садись, подвезу!.. Хабибрахман — невысокого роста, плотно сбитый; его фигура чем-то похожа на креп­ ко сжатый кулак. Пока едем по лесу — разговоривает мало и неохотно. Шоферу здесь ничуть не легче, в смысле безопас­ ности движения, чем на городском асфаль­ те. В тайге нужна величайшая осторож­ ность, собранность. Дорога извилиста, на нее выползают толстые корни; неповорот­ ливую машину покачивает из стороны в сторону... Зазеваешься — и с маху нанесет тебя на кряжистое дерево, либо застрянешь в глубокой дождевой луже. И только когда выезжаем на открытое место, где дорога становится более или менее ровной, мы начинаем помаленьку ра> говаривать о том, о сем... Я спрашиваю, как поживает семья Хаби- брахмана. — Ничего, все в порядке. Жена — хозяй­ ка хорошая, значит, дома все нормальна. — Жена работает? — Дома работает. Там тоже дел хва­ тает— целый день будешь крутиться, всего не переделаешь. Она раньше работала на производстве. А теперь мы посчитали, при­ кинули— видим, что живем не хуже людей; моего заработка вполне хватает, чтобы семью обеспечить... — Сколько же у вас получается в ме­ сяц? — Рублей двести пятьдесят. Иногда 1 побольше. Ну, работа —сам видишь, за ба­ ранкой не подремлешь. За смену по тайге делаешь сто двадцать километров. Дума­ ешь, легко?.. А ты что же, хочешь, чтобы даром деньги давали? Опять нас обступают деревья, шофер умолкает. Взгляд его становится напряжен­ ным, туловище наклоняется вперед. Кажет­ ся. что человек хочет физически помочь ма­ шине... Трудно в тайге.