Сибирские огни № 12 - 1972

» В С Е Р Д Ц Е М О Е М - Ю Г О С Л А В И Я . . . " ...Петровград, Баня Лука, Крагуевац, Бойник— имена далеких югославских горо­ дов он произносит так сердечно, словно го­ ворит о родных сибирских местах. За окном солнечной комнаты — разноцветные дома .Академгородка. Во дворах шумят ватаги мальчишек. А он, широкогрудый, без седин­ ки в густой шевелюре, глядит на них, при­ щурив карие глаза, то мальчишески-озор- ные, то холодновато-решительные, и улы­ бается. На спинке стула висит его черный пид­ жак. Вчера в соседней школе притихшие ребята восхищенно рассматривали его лац­ каны. Пять боевых орденов, из них — три ордена Красного Знамени! И рядом — на -широкой алой ленте — золотой знак Народ­ ного Героя Югославии. Русский летчик, сын сибирского шахтера Иван Константинов по­ лучил его за то, что помог братскому наро­ ду сбросить гитлеровское иго. — Расскажите, расскажите, дядя Иван! — наперебой просили дети.—А за что вам дали орден Отечественной войны? А по- •югославски говорить вы умеете? А какие там, в Югославии, горы? И он рассказывал, вызывая в памяти дни, уже ставшие историей. Когда вспоминал по­ гибших друзей, на глазах блестели слезы. Но детям казалось — это не слезы: ведь •глаза героев всегда пылают боевым огнем... Много тяжкого выпало на долю этого человека. Когда он учился на последнем курсе Новосибирского техникума физкульту­ ры, к стране подкрадывалась война. Он ре­ шил: гантели — оружие слабое. И поступил в школу военных летчиков. В 1941-м он уже был командиром корабля ночной бомбарди­ ровочной авиации. Бросал бомбы на Брянск и Смоленск, на Вязьму и Минск. Сердце его ■обливалось кровью: не попадут ли бомбы в своих? Но он знал: там, внизу, притаились на аэродромах фашистские эскадрильи, бом­ бившие Париж, Лондон, Варшаву, Белград, а теперь уже и Москву. Позже, ночью и днем, он бомбил фаши­ стские тылы на Орловско-Курской дуге. Даже друзья его, видавшие виды летчики, поражались смелости молчаливого сибир­ ского парня: «Что, Ваня, играешь? Думаешь, не возьмут тебя зенитки?» Однажды, заме­ тив на шоссе колонну танков, он снизился на бреющий — бомбардировщик стал штур­ мовиком. Забросав фашистов бомбами, вер­ нулся, чтоб «прочесать» их из пулеметов. «Нет, машина снизу не бронирована,— вспоминает он,— стрельнул бы меткий гит­ леровец из ружья, попал в мотор и— все. Знали мы это. Но так много в душе было злости...» Советские солдаты погнали врага на за­ пад. И экипаж «семерки» гвардии капитана Константинова снова ходил на бомбежку дальних вражеских тылов. Из-под Киева — иа Варшаву и обратно. Шесть-семь часов в ночном небе. Но он упрямо летал за линию фронта. Каждую ночь. — Первый налет на Варшаву прошел, как на учениях,—вспоминает он.—Не жда­ ли нас фашисты. Зенитки не бьют, только прожектора шарят. Погасили мы бомбами прожектора, а потом, как было приказано, спустили груз на головы немцев. И еще раз пониже прошли — крыльями покачали: «Ждите, дьяволы, прилетим еще!» Как-то, возвращаясь с бомбежки, пере­ секая линию фронта, он увидел: на земле идет артиллерийская дуэль. «Штурманём, парни?» — сказал он экипажу. И, снизив­ шись над огневыми позициями врага, от­ крыл по немецким артиллеристам пулемет­ ный огонь. Экипаж «семерки» считался одним из лучших в 4-м гвардейском авиакорпусе. И, видно, не случайно однажды, уже в со­ рок четвертом, сказал Константинову ко­ миссар полка Картавцев: — Есть работа, Ваня. Сверхсерьезная. Будешь летать в Югославию. Помогать пар­ тизанам... Константинова называли «везучим». За всю войну его ни разу не подбили, не подо­ жгли, если не считать случая над Балтикой, когда взрывная волна перевернула тяжелую машину вверх «брюхом». Но и тогда все кончилось благополучно. Он сумел сколотить дружный экипаж, где все относились друг к другу по-братски. И Сашу Хасанова, и Женю Горелика, и Ко­ лю Абрамова, и Витю Евсеева он так и на­ зывал: «Братики мои». Теперь у него появи­ лись братья новые: отважные люди, бойцы легендарного Тито, что в неравных боях с гитлеровскими псами бились за освобожде­ ние своей Родины. У них и у него, сибиряка, была общая цель: поскорее очистить землю от фашистской чумы. — Да, работенка, действительно, оказа­ лась трудной,— задумчиво говорит Констан­ тинов.—Летали только ночью. Через Кар­ паты. Часто приходилось летать в режиме «радиомолчания»: ни тебе радиопривода, ни разговора с соседями по крылу. Иногда дурила погода. Но мы знали: нас ждут пар­ тизаны. И, как бы ни было опасно, выходи­ ли на их костры, снижались, сбрасывали «братушкам» оружие, патроны, медикамен­ ты. Помню, в долине Черногории пришлось сбрасывать им и воду. Подстерегали нас ис­ требители, били по нам фашистские зенитки. Но, скажите, какой русский будет дрожать за свою жизнь, если надо помочь друзьям? Как-то мой штурман Коля Абрамов привя­ зал к мешку журнал «Фронтовая иллюст­ рация» и письмо: «Держись, братушки! А мы не подведем!» И что б вы думали? Где-то в районе северо-западнее Ниша на аэродроме вручают нам письмо: «Экипажу бомбардировщика № 7». Ответ партизан! Обрадовались ему, будто вести с Родины получили. И даже, помню, выпили по этому случаю. Жаль — не повидали тех ребят: ведь мы же летали без посадок: сбросили груз, и — скорее на аэродром, за новым...