Сибирские огни № 12 - 1972

спасен от гибели, которая ждет мир белых, хочу я этого или нет. Мои слабые сбив­ чивые сомнения ничего не значат перед железным словом пророка. Мне показалось вдруг, что я снова в доме своего отца (так в какой-то степени это и было), и я смело сказал Элайе, что не вижу ничего дурного в том, что белые и черные женятся друг на друге иногда и что у меня много друзей среди белых. И если уж на то пошло, у меня не будет иного выхода, как погибнуть вместе с ними, потому что (я заметил это про себя, а не вслух) «я люблю нескольких человек и они любят меня; некоторые из них — белые, но разве любовь не важнее, чем цвет кожи?». Элайе взглянул на меня с добротой и огромной жалостью, славно читал в моем сердце, и заметил скептически, что я могу дружить с белыми или думать, что они мне друзья, и они могут стараться быть искренними—сейчас, но время их истекло. Это выглядело так, словно он хотел сказать: «У них был шанс, но они его про­ моргали». Я оглядел сидящих за столом. Я, конечно, не мог привести доказательств, кото­ рые бы превысили авторитет Элайе, или доказательства из их собственного опыта, из реальности, царящей на улицах, за стонами этого дома. Да, я знал белых, которым бы мог доверить свою жизнь. И я знал белых, которые с гигантским упорством и огромным риском для жизни боролись за то, чтобы сделать мир более гуманным. Но как я мог рассказать об этом сидящим за столом? Невозможно спорить с чьим-то опытом, с чьими-то решениями или убеждениями. Все мои доказательства будут от­ брошены их судом, как к делу не относящиеся, потому что я мог привести только исключения. Саут-Сайл доказывал справедливость обвинения; все устройство нашего мира доказывало справедливость обвинения. А остальное, если бросить взгляд на всю историю нашей страны, было просто историей тех исключений, которые пытались из­ менить мир, но не сумели. Так ли это? Действительно ли не сумели? Все зависит от того, с какой точки зрения посмотреть на это. Может показаться, что некоторые кате­ гории таких исключений только ухудшили состояние дел в нашем мире —это те исключения, которые власть в нашем мире ставили выше, чем любовь. И тем не ме­ нее, власть —это реально существующий фактор, и многого, в том числе и любви, не­ возможно добиться без нее. Неожиданно я вдруг представил себе, что за этим столом сидят белые, которые со ессй страстью пытаются доказать, что негр — тоже человек. В конце концов, я чуть было не сказал: «Ну возьмите, к примеру, мою знакомую Мэри». И уже было почти пустился перечислять ее добродетели, которые должны бы­ ли оставить за Мэри право жизни. На что я надеялся? Что Элайе и другие торжест­ венно кивнут и скажут: «Ну, она хороший человек, но зато все другие!» И я опять посмотрел на молодых людей, сидящих за столом, и обернулся к Элайе, который в этот момент говорил, что никогда еще в истории не уважали на­ род, не обладающий своей землей. И за столом сказали: «Да, это правда!» Я не мог отрицать правильности этого утверждения. Так называемый «американский негр» остается обманутым, лишенным наследства и презираемым нацией, которая держит его в рабстве уже почти 400 лет и все никак не может признать за ним право на человеческое достоинство. И «Черные мусульма­ не», так же как и все прочие люди, немусульмане, больше не нуждаются в 1 аком неохотном признании. Об этом же говорит и вся история американского негра. В кон­ це концов унизительно так долго стоять со шляпой в руке и ждать, пока американцы вырастут настолько, что начнут понимать, что ты им не угрожаешь. С другой стороны, как могут американские негры в наше время сформироваться в отдельную нацию? А ведь это (и не только с точки зрения мусульман), пожалуй, единственная надежда не погибнуть в американском омуте, не кануть в вечность так, словно мы никогда и не существовали и все наши муки были бесполезны. Экспрессивность Элййе, горечь изоляции и недовольство этих молодых людей, от­ чаяние улиц помогли мне смутно представить, что же сегодня можно считать фанта­ зией, хотя в наш фантастический век это так трудно сделать! Ну, допустим, «мусуль­ мане» добьются своего и получат в полное свое распоряжение 6 или 7 штатов, кото­ рые, как ши считают, причитаются им в качестве «просроченного платежа за рабский