Сибирские огни № 11 - 1972

— Т-теперь.я вам не нужен. Н-ничему уже н-научиться вы у меня не сможете. И, пожалуйста, не смотрите на меня такими глазами — я говорю правду. И в учи­ лище вам больше нет надобности оставаться. Вы можете и должны поступить в Ака­ демию. Но, мой вам совет, больше полагайтесь на себя, на свой талант. Он у вас есть. И немалый. Берегите его. — Спасибо, Аполлон Николаевич,— растроганно сказал Шишкин.— Я вас никог­ да не забуду. Спасибо вам за все! Если бы не вы... — Если бы не я,— твердо возразил Мокрицкий,— вы все равно бы стали худож­ ником. А жилось Ивану в ту пору, как и большинству его товарищей, нелегко, безде­ нежье было частым. Отец почти не помогал, дела у него с каждым годом шли все ху­ же и хуже — продал мельницу, барка осталась одна, да и та всю осень простояла без дела... Но письма от отца приходят бодрые, веселые: затевает на Чертовом городище раскопки, московский археолог профессор Нёвоструев заинтересован и всячески способствует... «Теперь мы решили,— писал отец,— восстановить башню. 'Помнишь, ты зарисовывал несколько раз ее развалины?» Иван подумал, что деньги на все это опять пойдут из отцовского кармана. И еще он представил себе, как восстановленная баш­ ня будет возвышаться над Камой и Тоймой, как раз у того места, где они сливаются, и видно будет ее, эту башню, со всех сторон. Все-таки нелегко отцу. Отговорить же его невозможно, задумал — непременно добьется своего, сделает. Могли бы и Стахеевы помочь отцу, да вряд ли станут они заниматься «ерундой», у них размах более широ­ кий, и дела процветают, идут в гору: торговые связи Стахеевых простерлись на тыся­ чи километров — от Елабуги до Москвы, до Урала и дальше, в Сибирь, до самого Ени­ сея... В Москве у Стахеевых постоянные приказчики. И в Казани, и в Вятке, и в Ры­ бинске свои люди, пароходы и пристани... Иван получает обещанные двадцать-пятнад­ цать рублей — Дмитрий Иванович верен своему слову. Иногда он и. сам приезжает в Москву, останавливается, как всегда, на скромном посольском подворье, хотя при же­ лании мог бы остановиться в самом роскошном номере любой гостиницы. Иван при­ ходит к нему в гости, они горячо обнимаются, и Дмитрий Иванович, оглядывая могу­ чую, не по-юношески окрепшую фигуру шурина, удивленно говорит: — Преуспеваешь? — Стараюсь,— говорит Иван и нетерпеливо спрашивает: — Ну, как там наши? Вечером пьют чай с московскими бубликами и Дмитрий Иванович не спеша, как по реестру, выкладывает елабужские новости. Отец все чудит, занимается раскопками на Чертовом городище, затевает какие-то строительные дела, в городе собираются за­ ложить женский монастырь; Тойма течет все в том же направлении; брат Николай, кажется, всерьез надумал жениться... Ночью Ивану снятся родные места, прикамские сосновые леса, Елабуга и звон большого дедовского колокола. Но чаще снится теперь и манит, словно мираж, туманный и таинственный Петер­ бург. В последнее время в ихнем дружеском кружке и разговоры только об этом. Ко­ му-то приходит в голову идея — съездить самим, все разузнать, разведать, побывать в Академии. Мысль об Академии становится неотвязной. И вот, наконец, Шишкин и Ознобишин снаряжаются общими усилиями в эту поездку, друзья шумно провожают их до самой Каланчевской площади, на новый, только что построенный вокзал, отку­ да за три рубля, в товарном вагоне, они отправляются в Петербург. Столица произво­ дит на них удручающее впечатление — холодный, высокомерный город. Свинцово тя­ желые облака, цепляясь за шпиль Адмиралтейства, медленно плывут, сея колючую крупу. Друзья бродили вдоль набережной, глядя на величественно и неприветливо возвышающееся здание Академии, так и не решившись в него войти. И какой же милой и теплой показалась им после этой поездки Москва. И здание училища на Мясницкой, и замосквореченские узкие кривые переулки, и светлые Сокольники, и долгие вечерние разговоры за чашкой чая в обжитой мансарде в Харитоньевском переулке — все близкое, родное. Даже ворчливая и вечно чем-то недовольная хозяйка Марья Гаври­ ловна показалась родным, близким человеком...