Сибирские огни № 11 - 1972

где росла рябина с пушистыми цветами, и поляну, на которой ночует солнце? Неужели ты не можешь чуть-чуть задержаться? — спросила Со­ рока. Разве ты не в состоянии один день прожить самостоятель­ но- спросила Машенька.—Мне меньше лет, чем тебе, а я живу совсем одна. Ты не упрекала бы меня,—возразил Бориска,—если бы знала, как тяжело слушать, когда мама начинает выкрикивать: «Этот непос­ лушный ребенок сведет меня с ума!», или: «В нашей семье растет не мальчишка, а какой-то жестокий эгоист! Он никогда не думает о ро­ дителях, всегда только о себе, о себе!». А папа! «Да, брат,— говорит он и морщится так сильно, точно у него болят все зубы сразу,— когда я был таким маленьким, как ты, то старался не огорчать родителей». Я-то, конечно, знаю, что так быть не могло, но виноватому полагается молчать, а не возражать. «Да, брат,— продолжает папа,— когда мне было четырнадцать лет, я уже работал на заводе, как взрослый, пото­ му что наше время оказалось военным. А у тебя все готовое, поэтому ты и дуришь». Друзья молча слушали Борискину исповедь. А он продолжал: — Папа повторяет эти слова так часто, что мне давно хочется пой­ ти работать на завод или уплыть матросом на пароходе. Чтобы не быть эгоистом. К тому же, после подобных объяснений снятся очень не­ приятные сны. То приснится, что к тебе за шиворот заползла скользкая змея и ты до утра не можешь от нее избавиться. То кажется, что ты едешь на троллейбусе в кинотеатр, где идет интересный мультиплика­ ционный фильм И вот, когда до кинотеатра остается каких-нибудь две остановки, в троллейбус залезает семиглавый дракон и хочет тебя съесть. А стоит утром тяжело вздохнуть или не поторопиться умыться, как моментально мама, обращаясь к папе, скажет: «Смотри-ка, он еще и недоволен! Кругом виноват, а вместо того, чтобы попросить проще­ ния, даже не раскаивается!» И папа ответит: «В наше время все было иначе. Когда я был таким маленьким, как Бориска, то даже и не думал, что можно ослушаться старших А в четырнадцать лет работал, как взрослый, у станка».— Бориска тяжело вздохнул и обратился к друзь­ ям: — Вот и сейчас: разве я в чем-нибудь виноват? Папа сам не разбу­ дил меня на рыбалку, и мне пришлось догонять его. Не могу же я те­ перь дать из леса телеграмму, что не утонул и меня не съел никакой волк, что волков в лесу теперь вообще нет. — Хм...— согласился Бук.—Трудно тебе живется. Но, поскольку ты все равно уже опоздал, то можешь побыть с друзьями лишний час. Тем более, что мы встречаемся не каждый день. И твои родители будут эгоистами, если не поймут такого простого положения дел. — Они не поймут...—опять вздохнул Бориска.—Но я, пожалуй, еще побуду с вами. Бук прав — неизвестно когда нам снова удастся встретиться... — Ура,— сказала Сорока.—Мы очень приятно проведем время, и Бориска не будет жалеть, что опоздал, если даже ему двадцать раз подряд придется услышать, что раньше дети были куда лучше, чем сей­ час И обязательно найдем место, где росла рябина, и поляну, где но­ чует солнце А потом проводим Бориску к папе. — За свою жизнь я видел очень много рябин,—сказал Бук.— И все они — с пушистыми цветами. Но Бориска говорит, что его рябина росла на склоне.. Это, наверное, за третьим брусничником — в нашем лесу есть только один склон... Сейчас мы пойдем туда. Только вы ми-