Сибирские огни № 10 - 1972

Сигурд поднялся со скамьи. Они пошли вместе. Сигурд говорил: — Таня, милая, я снова послал к чертям все планы, и графики и провел сегодня утром чудеснейшие часы. Вообрази, я стал мхом. Да, да, мхом на стволе упавшей ели. Я рос медленно и постепенно —мик­ рон в час. Было и другое движенье —я выпрямлял стволики, тянулся ими к солнцу и боялся его высушивающей силы. Существо мое было двойное. Кто-то другой все время был рядом, теснил меня в зелени мха, в их просвечивающих стеблях. Тебе неинтересно? — Что ты, замечательно интересно,— сказала Таня и удивилась его догадливости. И немного испугалась. Значит, он видит ее мысли? Тогда почему не говорит самое нужное? Или он не хочет жить, как все?.. Как живут мама и папа, как жили бабушка с дедушкой? Она не будет посягать на его работу, она прикажет сменить ее. Он собрал фак­ ты, их хватит на всю его жизнь. Почему он должен быть инструментом глупого Корота?.. Зачем спасать кошек? Она должна быть тверда и тогда им будет хорошо. Они проживут счастливую и долгую жизнь, и умрут в один день. — Нам надо серьезно поговорить,— сказала Таня.— Обещай мне сделать все, что я попрошу тебя... Обещаешь? — Таня, милая, конечно... — Вот что мы сделаем,— сказала Таня и глотнула воздух.—Ты станешь, как все, и мы поженимся. Хочешь? Дыхание перехватило, а кончики ушей онемели — будто ее схватили за них и держали. — Мне только это и нужно! —воскликнул Сигурд, и праздничное пламя стало наливать его.— Я хочу стать, как все — любить и страдать. — Зачем же страдать? — удивилась Таня.— Это совсем лишнее. Нет, я не хочу страдать. Он благодарно коснулся ее плеч. Но ее куртка была с пропиткой, и Таня ничего не почувствовала. Даже маленькая лукавинка пришла к ней. — Погасни, обращают внимание. Шеф мне говорил что-то о маши­ не, чтобы тебе стать, как все,— солгала Таня и прищурилась: скажет он правду или нет? — Шеф ошибся, мне не нужна машина. Я знаю, как могу уйти из моего мира — нужно только собрать мои рассыпанные атомы. Пойдем-ка на луг. Скорей, скорей... «Он открытый... открытый мне»...— думала Таня. Она спрашивала: — Как ты можешь знать? Ты пробовал? Тебе говорили? — Я чувствую. И еще... —- Что?—-быстро спросила Таня и глянула на него блеснувшим глазом. — Я должен убить кого-нибудь... птицу, зверя. — Что, что? Но зачем?.. Сумасшедший, это же нарушение. Ну, ну, говори. — Убить птицу, бабочку, зверя. Войти и убить. Тогда двери, в кото­ рые они меня впускают, закроются. Навсегда. Да, здесь двери и живот­ ные сами рвутся к нам, но не могут пройти, а мне они приоткрыли сияющий проем. Это и их желание, они мудрее, чем мы думаем... Я сде­ лаю... Видишь, ласточка? Я полетаю немного, а потом ударюсь оземь... Нет, ласточку жаль! Она милая, красивая. Всех, всех их жаль. Вот что, я не был стрижом... Странно, ни разу. Нет, ласточка ближе и знакомей... И все будет кончено, только быстрее, иначе не смогу... Я сейчас!